Предисловие.

«Моложский уезд можно назвать, по существу, уездом порубежным – местностью, в которой соприкасались чуждые друг другу и разнообразные влияния», - написал в 1902 году о территории, куда входили, в том числе, земли современного Брейтовского района, родившийся здесь краевед и публицист Семен Александрович Мусин-Пушкин.

Эта порубежность, которую еще можно обозначить словами «грань», «граница», «между», «рубеж», соприкосновение и пересечение разнообразных влияний и событий повиляло на историю Брейтовского района. Его особенность – всегда быть «на рубеже», «на границе», порой - «на краю». С одной стороны, находясь «между», сложно самоопределиться, обозначить собственную идентичность, потому что находишься под чьим-то влиянием, сложно отнести территорию к какому-то одному направлению развития, потому что рядом как минимум два других. С другой стороны, эта «порубежность» Брейтовского района сделала его уникальным, непохожим на другие, всегда открывала перед ним особые возможности. Это нашло отражение в истории района – с древнейших времен до наших дней.

Фото: река Сить в районе Прощеного ручья. 

Почему районный центр называется Брейтово?

Существует шесть версий происхождения названия Брейтова. Первая группа версий связана со словом «брить», вторая - с распространенным здесь когда-то ткачеством, третья – с приезжим портным. Большинство из них представляются маловероятными, историческая правда в отношении названия села до сих пор не найдена. 

Версия 1. «Бритьё». После знаменитой битвы 1238 года на берегу реки Сить победившие монголо-татары стали брить местных жителей, поступивших к ним на службу, наголо, чтобы отличить от своих. Для подтверждения этой версии даже пересказывают старинную легенду: татарский военачальник ходит вдоль русских пленных и говорит: «Брей того! Брей этого!» Впрочем, историческая и лингвистическая правда говорит о другом: монголо-татары войско русскими не пополняли, а если и захотели бы побрить, то назвали бы процедуру другим словом - слово «брить» (древнеегипетского происхождения) появилось на Руси только в XVII веке.

Версия 2. «Бритьё». Владелец соседних земель князь Прозоровский однажды вернулся из поездки в Европу бритым. За это его прозвали Бритым, его мологские наделы – землями Бритого, а людей, здесь живших – людьми Бритого – отсюда Брейтово.

Версия 3. «Бритьё + ткачество». Эту версию выдвинул историк, Санкт-Петербургский полковник военной медицины Константин Озеров. По его оценке, в начале XVII века при впадении реки Сить в реку Молога построили ткацкую фабрику. Работниками набирали «неблагонадежных граждан» не из местных крестьян - воров, разбойников. Их брили наголо, чтобы отличить от живших здесь бородатых мужиков. Брейтово - потому что здесь жили бритые работники ткацкой фабрики.

Версия 4. «Ткачество». Известно, что в начале XVI века в этих местах жили лучшие на Руси мастера по узорному шитью, которые назывались «бральи». Отсюда связь профессии и (бральи) и населенного пункта (Брейтово). Кстати, неподалеку от современного села Брейтово стоит деревня Бреньково. 

Версия 5. «Ткачество». Историк Владимир Голубев считал, что молодой Петр I переселял в эти края мастеров, ткавших парусное полотно для строящегося флота. Им выделяли наделы земли – бренты. Отсюда и название села - Брентово, постепенно превратившееся в Брейтово. Но здесь получилась историческая нестыковка: Петр I стал царем в 1682 году, а первое летописное упоминание села относится к 1613-му.

Версия 6. «Шитьё». Она связана с фамилией портного еврея Брейтгопфа, который якобы был сослан сюда в конце XVIII – начале XIX веков. Но эта версия тоже не выдерживает исторического сравнения, так как в летописях село фигурирует с XVII века. И вообще, не слишком ли почетно для одного ссыльного портного называть огромное процветающее село его именем?

Фото: современый указатель на въезде в Брейтово, перекресток дорог на Брейтово, Горелово, Покровское на Сити, Прозорово.

Брейтовский район с древнейших времен до 1238 года.

Между реками Молога и Шексна (Молого-Шекснинское междуречье) и на окружающих их территориям когда-то находилось огромное ледниковое озеро. Оно образовалось здесь после отступления Валдайского ледника. Постепенно вода промыла так называемую Тутаевскую гряду и образовавшаяся река (в будущем – Волга) спустила воды Молого-Шекснинского озера. После этого по его дну потекли блуждающие водяные потоки, сформировавшие современные реки этой территории. Их изгибающиеся русла, множество мелких озер, соединяющие их протоки образовали сложную систему водоемов, которые окружали покрытые лесами речные долины. В этот период произошло значительное потепление, количество биоресурсов увеличилось, люди стали жить более оседло. Брейтовские земли соответствовали новому образу жизни людей и уже с каменного века начали привлекать племена охотников и рыболовов.

Сложно однозначно утверждать, когда на территории современного Брейтовского района появились первые жители. Древнейшие из открытых археологами стоянок датируются эпохой неолита (льяловская археологическая культура, IV–III тысячелетие до н. э.). Появилась керамическая посуда с круглым дном и ямочно-гребенчатым орнаментом, распространилась охота с усовершенствованным луком и стрелами, значительно увеличилась роль рыболовства. В середине I тысячелетия до н. э. территорию Брейтовского района заселили племена дьяковской археологической культуры, относящейся уже к раннему железному веку. Обнаружено три памятника этой эпохи: два из них сохранились (у деревни Городища и села Сутка), третье было затоплено водами Рыбинского водохранилища.

Это было время становления и развития лесного земледелия и скотоводства, время разложения родоплеменных отношений. Появились городища, укрепленные валами и рвами, разнообразная керамика с текстильным орнаментом или заглаженной поверхностью, началось развитие чёрной и цветной металлургии. Основной сельскохозяйственной культурой был ячмень, а среди домашних животных преобладали лошади и крупный рогатый скот.

Рисунок: Реконструкция одного из самых известных памятников дьяковской культуры в Ярославской области – Березняковское городище (Рыбинский район).

Носителей дьяковской культуры традиционно считают первыми финно-уграми на этой земле. Позже, в VI–VII веках н. э. на территории современного Брейтовского района и сопредельных с ним земель, видимо, появились финно-угорские племена меря и веси. Веси заселили северные земли, центром была Весь Ёгонская (современный соседний с Брейтовским Весьегонский район Тверской области, древнее село Ёгна, что на речке Ёгница, стоит и сейчас). По мнению исследователей, южная граница расселения веси достигала места впадения в Волгу Шексны и Мологи. Меря расселились южнее, их центром стало озеро Неро. Таким образом, веси шли к будущим брейтовским землям с севера, меря – с юга.

Веси говорили на прибалто-финских языках, меря была народом, родственным марийцам и мордве. Именно меряне оставили на здешней земле странные для русского уха названия рек: Чеснава, Изоха, Вая, Удинка, Редьма. Они занимались земледелием, разводили лошадей, крупный и мелкий рогатый скот, свиней. Большую роль играли охота, в том числе на пушных зверей, и рыболовство. Они были неплохими ремесленниками – кузнецами, ювелирами. Мерянская посуда изготавливалась без гончарного круга. В основном это были плоскодонные приземистые горшки с широким горлом и гладкой чуть подлощенной поверхностью. Было у мерян интересное отличие – изящные украшения – шумящие привески: колокольчики, трапецевидные подвески, или «утиные лапки». Фигурки крепились к основе, геометрической или зооморфной (в виде птички или лошадки), с помощью коротких цепочек.

В IX веке начинается славянская колонизация края. Брейтовский район, судя по четырём исследованным курганам-сопкам, начал заселяться раньше других частей Ярославской области славянами, пришедшими сюда с запада, – новгородскими словенами. Это было связано с тем, что в своих верховьях Молога практически смыкается с реками, текущими в сторону озера Ильмень.

Такая порубежность земель будущего Брейтовского района, на котором расселялись приходящие сюда с разных сторон народы, а также его географическое расположение способствовали развитию посреднической торговли. Именно здесь пересекались тихвинская и шекснинско-белозерская речные системы – главные торговые артерии того времени, соединявшие торговыми путями Балтийское и Каспийское моря. Предположения о развитии торговли подтверждаются письменными  и археологическими источниками. Арабские историки и путешественники Ибн Фозлан, Еазвини, Бакуви, Гамдъ Уллах, Димешк, Якут, Абу-Гамид описывали имевшую здесь место меновую торговлю прикамских болгар с народностью весь. О населявших эти земли финских племенах говорилось в скандинавских сагах и у норманнских историков в рассказах о Азгарде, Асаланде и о завоеваниях Германариха в странах Вась и Вильцов. Еще одним подтверждением имевшей место торговли являются археологические раскопки. В 1870-х гг. археолог – любитель Лев Константинович Ивановский исследовал 15 групп курганов в низовье рек Сить и Себла. Изученные им курганы относят к мерянским языческим, а найденные там предметы (глиняные сосуды, сожженные трупы животных) - к X-XI векам. Найденные здесь монеты (англо-саксонской монета короля Этельреда II (987—1016 гг.) и диргем (динарий) самапидской арабо-персидской династии X века) еще раз подтверждают торговую роль края. Впрочем, одновременно с торговлей продолжает развиваться земледелие и скотоводство, появляется гончарный круг.

Географические особенности указывают на то, что брейтовская земля могла быть частью Великого Волжского торгового пути IX века. В районе Усть-Шексны (современный Рыбинск) он раздваивался – один шел выше по Волге, другой - через Шексну и Мологу. В те времена на стрелках рек повсеместно устраивали поселения – для отдыха караванов, торговли, пополнения запасов. Слияние Мологи и Сити на месте Брейтова было очень удачным местом для этих целей, впрочем, эта версия остается лишь предположением.

Фото: Поврежденные древние ситские могильники, фото: Николай Сахаров, 1961 (Из книги Сахаров Н. Битва на Сити в летописях, преданиях, литературе. Ярославль, 2008). Подавляющее большинство местных славянских памятников – семь селищ и около 40 курганных могильников – относятся к XI–XIII векам. В общей сложности здесь было открыто более 60 археологических памятников, 25 из них утрачены в связи с созданием Рыбинского водохранилища.

С конца Х века мологские земли включились в зону влияния Древнерусского государства и, в частности, Ростова. Поэтому создание в этих местах населенных пунктов могло являться результатом государственных действий - «уставления земли» Ярославом Мудрым после подавления восстания волхвов в Суздальской земле в 1024 г. Смысл «уставления» заключался в установлении размера дани и пунктов её взимания – устье Мологи и другие слияния рек были удачными местами. Укреплявшиеся здесь населенные пункты могли быть результатом усилий княжеской власти по налаживанию управления отдаленной от Киева и Новгорода территорий. Не исключено, что Ярослав Мудрый, определяя места сбора дани, лично проехал и здесь. Источники указывают на то, что путь из охваченного восстанием «Суждаля» лежал из Новгорода по Волге, далее – мимо устья Которосли к Ростову. Как знать, каким водным маршрутом тогда шел князь, может быть, через Мологу? Впрочем, достоверных данных о каких-либо событиях Х–XI веков на этой территории нет – большая часть ростовской земли была в то время слабо освоенной и малозаселенной, а земли по Мологе были её западной периферией.

В летописях здешние земли впервые упоминаются в связи с междоусобными конфликтами 1148–1149 годов, когда, в ответ на очередную попытку суздальского князя Юрия Долгорукого захватить Киев, дружины киевского князя Изяслава Мстиславича и его брата смоленского князя Ростислава объединились с новгородцами и сожгли города и села от устья Медведицы по Волге до Ярославля, захватив около семи тысяч пленных. В летописи говорится о весеннем разливе рек, мешавшем маневрам: «Кони их бродяху по черево и похромаше». В 1207 году брейтовские земли (вместе с Ростовом) достались князю Константину, сыну Всеволода Большое Гнездо. А в 1218 году он разделил свои владения между сыновьями. В состав удела ярославского князя Всеволода Константиновича вошли «Молога и страны Заволжские и до Кубенского озера».

Рисунок: Поход Изяслава Мстиславовича в ростовскую землю (Миниатюра Лицевого летописного свода XVI века).

Битва на реке Сить.

Рисунки: Князь Юрий Всеволодович, фреска в Архангельском соборе Кремля (слева), битва на реки Сить, миниатюра Лицевого летописного свода XVI века (справа).

Первое событие государственного значения и масштаба на землях современного Брейтовского района произошло в первой половине XIII века. Ему предшествовали разорительные и трагические события на других территориях Руси. В начале XIII века у Монгольской империи появились амбициозные планы завоевания Европы. Покорив башкирские племена, Волжскую Булгарию, половцев и аланов, осенью 1237 года войско во главе с ханом Батыем встало на южной границе Рязанского княжества. В декабре 1237 года в результате штурма Рязани с применением осадной техники ожесточённое сопротивление было сломлено, город сожжён, а жители практически полностью истреблены. От Рязани монголы выступили по льду замерзшей Оки к Коломне. В начале 1238 года пала Коломна. Вслед за этим была захвачена и сожжена Москва. Не имея времени для организации обороны Владимира, Владимирский князь Юрий Всеволодович принял решение покинуть город и отправился на север. Юрий ушел из города 2 февраля, а уже через несколько дней столица княжества была взята и сожжена, оставшаяся там семья князя погибла.

По каким причинам Юрий Всеволодович отправился на север – на земли современной Ярославской области? Здесь он хотел собрать войско, которое, наконец, смогло бы дать отпор завоевателям. Объединенную дружину планировалось создать из остатков своих отрядов, а также отрядов князя Ростовского - Василько, Ярославского – Всеволода, Угличского – Владимира, уцелевшего Святослава Суздальского. Особые надежды Юрий связывал с братом Ярославом Всеволодовичем из Новгорода и его сильной дружиной. Чтобы сократить путь навстречу друг другу, местом встречи был выбран район впадения реки Сить в Мологу (современный Брейтовский район Ярославской области). Планировалось, что туда Ярослав сможет быстро прийти из Новгорода, а Юрий подойдет через Ростов и Ярославль, собирая дружины этих городов. Туда же должны были пробраться дружины из Углича. В условиях зимы единственным вариантом для отхода и маневра оставались замерзшие реки – Волга, Молога, Сить. Эти земли были удаленными, но за счет развитой торговли, земледелия, охоты и рыболовства обжитыми - была возможность не только соединиться с дружинами других князей, но и обеспечить их столь необходимыми в зимних условиях запасами. Впрочем, планам этим не суждено было сбыться.

Предположительно у князя Юрия Всеволодовича было около 15 тысяч воинов. Уже в районе 24-26 февраля он вместе с князьями Ростовским, Ярославским, Угличским и Суздальским пришел к предполагаемому месту встреч с Ярославом. По логике зимних марш-бросков по льду рек и целесообразности встретиться они были должны в месте впадения реки Сить в Мологу. При этом очевидно, что в условиях зимы, без подручных средств и времени, возможности построить серьезные оборонительные сооружения не было, воины были вынуждены рассредоточиться на огромной территории: от деревни Станилово в верховьях Сити и до Холопьего городка выше по течению Мологи. Кроме того, со стороны Торжка и Твери на случай нападения оттуда тоже стояли русские войска. В общей сложности между ними было более ста километров.

Но главная помощь со стороны Новгорода не пришла. Предполагается, что Ярослав ожидал нападения на Новгород со стороны Торжка, который был в осаде, поэтому не решился направиться на помощь Юрию. Это во многом и предопределило исход состоявшейся вскоре битвы. Юрию пришлось переформировывать свои части, возможно, уводить их вверх по Сити.

Историки полагают, что со стороны Батыева темника Бурундая в боях участвовало около 40 000 воинов. Бурундай применил тактику скрытных переходов по ночам, кроме того, к месту будущей битвы шли отряды с нескольких сторон: так называемый «ярославский отряд» с севера и два отдельных отряда со стороны Углича. Все они в ходе сражения должны были соединиться и замкнуть кольцо окружения. Поскольку все отряды монгольского войска подошли без спешки, скрытно, их действия по окружению русских дружин были согласованы, то больших интервалов между боями в разных местах не было. А Юрий Всеволодович, не ожидавший столь стремительного развития событий, оказался не готов к отражению удара.

Предполагается, что первые бои произошли утром 2 марта 1238 года на берегах реки Сить в радиусе 10-15 километров в районе населенных пунктов Божонки – Могилицы (с 1957 года - село Могилец Ярославской области, ныне нежилое) – Шелдомеж. Нападение случилось, когда русские воины находились в крестьянских избах и не были готовы дать отпор врагу. Среди доказательств, указывающих на причастность Божонок к Ситской битве, - раскопки тверского археолога Д.А. Воронцова, отмечавшего: «Весь берег реки Сить изобилует человеческими костями, и есть предание, что здесь происходила битва татар с русскими». В лесах по берегам реки росло много дубов, которые русские воины использовали для сооружения засек на опасных направлениях дорог, а также для гатей – настилов на болотных дорогах. При осушении болот Мокеихо-Зыбинским торфопредприятием в 1980-х годах были найдены остатки этих дорог и просек, проходящих через болота прямо к Божонке, минуя близлежащие деревни, и представлявших собой несколько слоёв деревьев, уложенных в гать для прохода княжеских войск.

Фото: 23 сентября 1972 года здесь был установлен памятник в виде стилизованной крепостной стены красного цвета с зубцами. Инициатором выступил Виктор Дмитриевич Попков, учитель школы в поселке Мокеиха Некоузского района. Этот монумент является самым старым из всех, установленных в памятных местах Ситской битвы на территории Тверской и Ярославской областей.

«Ярославский» отряд монгольских войск, пройдя в районе затопленного позже села Ветрино безлюдную местность при впадении Сити в Мологу, тоже 2 марта напал на русские лагеря с севера - в районе современных населенных пунктов Черкасово, Брейтово, Остряковка. Потом было уничтожено Великое Село (располагалось между современными селами Брейтово и Покровское на Сити, в нем было, по преданиям, 12 церквей, позже не возродилось). С другой стороны отряд Бурундая уничтожил русские лагеря в Княгинине, Игнатове и Семеновском, русские воины оттуда были вытеснены на лёд Сити. Затем был совершен удар по русским дружинам, стоявшим в Покровском, их остатки также были вытеснены на лед - в районе Семеновского городища. Бой был столь жестоким и кровопролитным, что в излучине реки из тел погибших и трупов их коней образовалась «плотища». Люди, называвшие это место кто святым, кто проклятым, в этом месте позже не селились, несмотря на сохранившийся оборонительный вал. С тех пор эти земли не обрабатывались. При этом территория не заросла лесом, до сих пор земля сохранила круговые очертания оборонительных валов.

Фото: Семеновское городище.

Превосходящие силы Бурундая окружали и уничтожали русские войска по частям. После того, как был разбит отряд Дорожа у Божонок и Могилиц, разбиты войска в районе Семеновского, кольцо окружения сомкнулось вокруг центрального полка русских воинов во главе с Юрием Всеволодовичем. Ситуация осложнялась тем, что Юрий отправил в район Семеновского запасной полк, который был разбит, силы теперь были слишком неравными. Завершающая часть сражения произошла в районе Станилово - Юрьевская (современное название - Юрьевское) – Красное, к вечеру 4 марта 1238 года остатки русских войск были уничтожены. Князь Юрий Всеволодович и ярославский князь Всеволод Константинович были убиты. Князь Василько Ростовский попал в плен, татары пытками принуждали его принять свою веру, перейти на службу. Василько отказался и был казнен.

Фото: В память о событиях того времени у деревни Лопатино (место выбрано достаточно условно) установлена 12-метровая стела. Чуть дальше - у деревни Юрьевское - стоит деревянная часовня. Интересна история установки стелы. В 1980 году Россия отмечала шестисотлетие Куликовской битвы, положившей начало освобождению русских земель от татаро-монгольского ига. Был разработан план мероприятий. По предложению ярославских краеведов в него включили пункт о строительстве на территории Некоузского района стелы в честь погибших героев Ситской битвы. Инициативу сооружения монумента поддержал Федор Иванович Лощенков, первый секретарь обкома КПСС. В конечном счёте, он утверждал эскиз памятника, он и открыл его 17 сентября 1980 года. Окончательно работа по обустройству памятного места завершилась только через три года.

Ситская битва поменяла ход кампании 1237-1238 годов. Силы нападения к весне 1238 года оказались на исходе, было потеряно стратегически важное время для атаки других крупных городов. Затянувшиеся на несколько дней бои на Сити и двухнедельная осада Торжка нарушили планы нападавших. Наступившая весенняя распутица, отсутствие провианта, многочисленные потери, в том числе на реке Сить, остудили наступательный порыв. От похода на Новгород было решено отказаться, земли за Ситью избежали разорения, на обратном пути монголо-татары, измотанные на Сити и под Торжком, старались избегать серьезных столкновений и осад городов.

Ситская битва стала первой и единственной во время военной кампании 1237-1238 годов попыткой объединения сил пяти князей для отпора врагу. Владимирская, суздальская, ярославская, ростовская, угличская дружины сражались вместе, но эта попытка в силу многих причин оказалась неудачной. Современные земли Брейтовского, Некоузского и Сонковского районов в первой половине XIII века стали пограничными, рубежными: все, что стояло до реки Сить, было разорено, территория за Ситью не испытала таких разорений. Пограничная роль этой земли проявилась еще и в том, что поражение стало разгромом военных сил Северо-Восточной Руси. С того времени она попала на два с лишним столетия под татаро-монгольское иго. Иго не изменило государственный строй отдельных княжеств и земель, не уничтожило предпосылок для дальнейшего объединения в рамках единого русского государства. Опыт такого объединения был опробован - по ситуации того времени неудачно - во время Ситской битвы. Спустя полтора века после Ситского сражения русские смогли одержать победу над монголами, когда в 1380 году московский князь Дмитрий Иванович объединил треть военных сил Руси на Куликовскую битву.

Брейтовский край в XIV – XVII веках.

Для Брейтовского края 1238 год стал единственным, когда он подвергся нападению монголо-татар. В последующие годы отсутствие угрозы новых разорений привлекало сюда население, бежавшее из центральных районов страны. В XIV веке приток усилился, поскольку эти земли обошли стороной эпидемии болезней. Удобные водные транспортные пути, относительная удаленность от внешних границ и поэтому безопасность, богатые природные ресурсы – все это шло на пользу территории.

Земли современного Брейтовского района в XIII – первой половине XIV века входили в состав Ярославского княжества, долгое время сохранявшее свое единство. Историк Владимир Кучкин, автор многочисленных исследований по истории Московской Руси, полагает, что самостоятельное Мологское княжество с Брейтовской землей в своем составе появилось в 1360-е годы, когда Михаил Давыдович (внук известного ярославского князя Фёдора Чёрного) выделил Мологу одному из своих сыновей. Другие историки считают, что сам Михаил и был первым самостоятельным мологским князем.

В 1360-1370-е годы началось интенсивное деление княжества на мелкие уделы: представители каждого последующего поколения местных князей получали части из отцовских земель, с течением времени княжества всё мельчали и мельчали. О том, какие княжества возникли на основе Мологского и где они располагались, можно судить по прозвищам местных князей. Некоторые из них звались по мирским именам, но чаще князей именовали по названиям принадлежащих им уделов. Так, самого Михаила Давыдовича иногда именуют Моложским. С такими же прозваниями известны и его сыновья Фёдор и Иван. В следующем поколении те, кто наследовали княжескую столицу Мологу, продолжали прозываться Моложскими, а получившие периферийные уделы стали прозываться по ним: Сицкие, Прозоровские (в следующем поколении из них выделились Сутские (Судские)), Шуморовские. К рубежу XIV–XV веков на территории современного Брейтовского района располагались следующие вотчины: Сутское, Прозоровское, Сицкое. Вторая половина XV века – время вхождения «осколков» некогда единого Мологского удела в состав формировавшегося Российского государства. Чаще всего самостоятельные удельные князья начинали служить великому князю Московскому - в основном в должности воевод. За службу они могли получать вотчины и поместья в разных частях страны, сохраняя при этом власть и над своими прежними удельными землями, только теперь не как самостоятельные князья, а как вотчинники. 

Западная часть современного Брейтовского района относилась к Сутскому (Судскому) княжеству. Столицей выступало, скорее всего, село Сутка. Первым князем был Фёдор Юрьевич – правнук Михаила Давыдовича. Известно, что на рубеже XV–XVI веков он служил московским государям, исполняя воеводские и наместнические (в Дорогобуже) обязанности. Он состоял в свите княжны Елены Ивановны – дочери Ивана III, отправившейся в Литву в жены великому князю литовскому. Прозывались Сутскими и два сына Фёдора Юрьевича – Иван Большой и Иван Меньшой, умершие бездетными. В середине XVI века, после смерти братьев, часть их земель была пожертвована монастырям, остальная досталась государю. Иван Грозный упоминает эти земли в завещании 1572 года как свою собственность: «в Ярославле (имеется в виду в Ярославском уезде) вотчина Суцких князей» – и перечисляет сёла: Сутку, Горинское и другие.

Южнее Брейтова вдоль реки Сить, а также на востоке нынешнего Некоузского района располагался удел князей Сицких. Первым самостоятельным князем там стал внук Михаила Давыдовича, старший брат Ивана Прозоровского, Семён Фёдорович Сицкий. На службу к великому князю Ивану III перешёл его внук Фёдор Петрович Кривой, ставший одним из наиболее известных воевод в конце правления Ивана III и при Василии III. В августе 1535 года он попал в плен к литовцам, где, возможно, и погиб. Многочисленные сыновья Фёдора поделили вотчину Сицких на части, но сохранили общее прозвание.

Территории северо-восточнее села Сутка и северо-западнее, а частично и южнее Брейтова относились к Прозоровскому княжеству (из которого в свое время выделилось Сутское княжество). К нему принадлежали и территории севернее и северо-восточнее Брейтова, ныне затопленные Рыбинским водохранилищем. Изначальная столица княжества – либо село Прозорово (правобережная часть современного села Прозорово по отношению к речке Редьме), давшее название княжеству, либо практически слившееся с ним село Рождественское (левый берег Редьмы в современном Прозорове), где находился центр вотчины Прозоровских в XVII веке. Первым самостоятельным прозоровским князем стал внук Михаила Давыдовича Иван Фёдорович Прозоровский. Независимым князем был вначале и его сын Андрей, расширивший княжество за счёт покупки у родственников части земель между рекой Сить и «углецким рубежом». При нём Прозоровское княжество вошло в состав Московской Руси. Его потомки продолжали владеть наследственными землями, но уже на правах вотчинников. К Прозоровскому княжеству относился и знаменитый Холопий городок (Старое Холопье, впоследствии – село Борисоглебское).

Рисунок: территория современного Брейтовского района в период феодальной раздробленности (рубеж XIV–XV веков). Вотчины, выделившиеся из Моложского княжества: Сутское, Прозоровское, Сицкое, Шумаровское. Столицы вотчин – Сутка, Прозорово, Покровское на Сити.

К середине XVI века крупнейшими землевладельцами края оставались потомки местных князей Сицкие и Прозоровские, поделившие между собой территории прежних княжеств. Некоторые из них сумели через родственные связи продвинуться по службе и приблизиться к трону. Так, Василий Андреевич, внук Фёдора Кривого Сицкого, берет в жены Анну Романовну Юрьеву-Захарьину – старшую сестру царицы Анастасии, первой супруги Ивана Грозного. Это родство не только помогло Василию продвинуться по службе, в частности, войти в Боярскую Думу, но и остаться невредимым в период опричнины и сохранить свою вотчину – село Покровское на Сити с деревнями. Более того, Василий и сам стал опричником. Опричниками были некоторые из его сыновей, а дочь Варвара вышла замуж за одного из самых известных опричников – Фёдора Алексеевича Басманова. Погиб Василий Андреевич в 1578 году в битве под Венденом в ходе Ливонской войны.

Известно, что во время опричнины сильно пострадали потомки ярославских, ростовских и стародубских князей, к первым из которых относятся и князья мологского дома. Начало репрессиям положила ссылка большой группы князей в 1565 году в Казань и окрестные города. Среди них был и двоюродный брат Василия Андреевича Сицкого Даниил Юрьевич Сицкий, незадолго до этого посаженный воеводой в захваченный русскими войсками Полоцк. Его обширная вотчина была конфискована (она располагалась в южной части земель Сицких – в нынешнем Некоузском районе – селе Станилово с деревнями). В 1575 году он был казнен. Пострадали и другие представители семей Сицких и Прозоровских. Кому-то из них вотчины были возвращены, а другие возвращать было некому. Можно предположить, что либо вследствие конфискации во время опричнины, либо как выморочные из владения Прозоровских перешли в казну сёла Брейтово и Черкасово. Они вместе с Чамеровской волостью, образованной вдоль реки Мологи между устьями рек Кесьма и Сёбла и входившей в оформившийся в XVI веке Ярославский уезд (ныне это территория Тверской области), относились к категории дворцовых земель. Эти земли имели особый статус по сравнению с окрестными территориями, составившими Верховской стан Ярославского уезда (он включал территорию бывшего Мологского княжества, но без самой Мологи, сопредельных с ней земель, а также ряда территорий от Мологи в сторону Углича).

Основными занятиями, принесшими в то время известность землям современного Брейтовского района стали торговля (с центром в Холопьем городке) и ткачество (с центрами в Брейтове и Черкасове). Кроме того, часть жителей рубила деревья, делала плоты и «гоняла» их по Мологе и Волге до Ярославля на продажу. На окрестных землях сеяли ржаной и яровой хлеб, а также лён для местных ткачей. Впрочем, лён родился не у всех, и его приходилось для работы закупать на стороне – «на Мологе и на Рыбной и в Спасской волости».

Торговля:

Колоритная легенда о появлении Холопьего городка уходит корнями в XII век, когда новгородские купцы ушли на торговых судах в греческие воды и пропали там без вести. Вестей о них не было семь лет, за это время их жены вышли замуж за своих холопов. Князь Владимир Мономах военным походом освободил новгородцев и возвратил их на родину. Вернувшись, они изгнали холопов, которые ушли к реке Мологе – так и появился Холопий городок. Изгнанники вели здесь торговлю, не торгуя по понятным причинам с Новгородом, но устанавливая отношения с Ярославлем и даже с Волжской Булгарией. По другой версии холопы пришли сюда потому, что здесь – на оживленных торговых путях – было чем поживиться. Историк XIX века Константин Головщиков называет их грабителями, или, употребляя выражение того времени, ушкуйниками, шайки которых состояли в основном из беглых холопов.

В середине XIV века за этими местами закрепляется не холопья и не воровская слава, а известность первого русского и международного центра торговли. «Холопия ярмонка слыла первою в России до XVI столетия», - писал историк Николай Карамзин. Осевшие здесь холопы смогли наладить хорошие отношения с иностранными купцами, стали приглашать их на свою землю. При великом князе Иоанне Даниловиче сюда массово поехали иностранные купцы. Этому помогало и удобное расположение: слияние сразу нескольких рек Волга, Молога, Удраса, Яна. По ним на торг съезжались жители земель Северо-восточной Руси, а также Двинской, Пермской, Угорской областей. Через Азов и Дон ехали итальянцы, греки и турки, с Запада - поляки, литовцы и немцы. По Волге шли торговые суда с персидскими, армянскими, бухарскими, арабскими и татарскими купцами. Сюда везли шитые одежды, пурпур, шелк, сафьян, сукна, узорчатые ткани, ножи, топоры, посуду, украшения, вина, сладости, индийский перец. Ордынские купцы везли товары и лошадей из Китая и других стран Азии. А увозили холсты, кожи, деготь, моржовую кость, юфть, беличьи и рысьи шубы, лисьи, горностаевы и собольи меха. Из Двинской земли везли соль, новгородцы - хмель и лен. «Хлеб и рыба составляли знатнейший из торгов внутренних», - писал Николай Карамзин. Ярмарка была почти полностью меновой, торг проходил ежегодно в течение летних месяцев, захватывая весенние. Ярмарка была настолько большой, что растягивалась вдоль Мологи на десяток и более километров, а оборот её был так велик, что сборщики собирали в казну по 180 пудов серебра. 

Торговая привлекательность сохранялась до XVI века. Причиной снижения её активности стало Смутное время: людям приходилось просто выживать, а не думать о торговле, да и иностранным купцам было небезопасно приезжать вглубь страны – на Волге орудовал отряды мародеров из Речи Посполитой, северо-запад с Новгородом был под контролем шведских войск. Писцовая книга Ивана Жохова за 1614 год подтверждает разорение здешних мест: «…Бывший перед тем большой мор, литовское разорение, убивство жителей, сожжение дворов и грабеж имений, и что во многих местах пашня лежит в пустее». «Дворы пожжены, а они (крестьяне) бродячими меж дворов и тех крестьян не объявляется ни один человек». К дальнейшему упадку привело расширение государства, приведшее к появлению альтернативных центров и путей торговли.  Азиатская торговля с Россией после взятия в 1552 - 1555 годах Казани и Астрахани начала концентрироваться в новых местах, Холопья ярмарка перестала быть единственной. В 1654 году в Мологском крае случилась эпидемия чумы, из-за которой торговлю перевели вверх по Мологе в Весть-Ягонскую слободу (ныне г. Весьегонск). Еще через несколько десятилетий торговля спустилась вниз по реке в Рыбную слободу (г. Рыбинск). В XVIII веке ярмарка окончательно утвердилась в Нижнем Новгороде. А Холопий городок, потеряв торговое значение, стал селом Старое Холопье, которое, при возведении Казанской церкви с престолом Бориса и Глеба, стали именовать селом Борисоглебским, став позже известной усадьбой Мусиных Пушкиных, ушедшей под воду при создании Рыбинского водохранилища.

Ткачество:

В XVI веке Брейтовская земля становится «столицей ткачества» российского значения. Этому по-прежнему способствовало выгодное географическое положение. По реке Сить из окрестных селений от крестьян приходило сырье – лён. По Мологе и далее по Волге готовые изделия отправлялись в Москву. Успешному развитию текстильного производства способствовала так называемая «Красная дорога». Она шла от Москвы к Холопьему городку (там тоже пересекались две реки – Молога и Удраса). Можно предполагать, что ткачество в Брейтове было развито уже в XIV веке, а к началу XVI века здесь жили лучшие в России мастера по узорному шитью.

Село, изначально находившееся в уделе князей Прозоровских, вскоре перешло в ведение дворцового приказа Государевой Мастерской Палаты. В расходной книге Казенного дворцового приказа есть запись от 17 ноября 1613 года о выдаче жалованья работникам хамовного приказа села Брейтово с посадом Воронец Тимонинского стана. Это - первое подтвержденное летописное упоминание о селе. Какой можно сделать вывод из этой записи? Во-первых, это была дворцовая слобода. Потому что Казенный приказ - это царская казна, деньги из нее тратились исключительно на существование царского двора. Во-вторых, к началу XVII века Брейтово и стоящее рядом Черкасово стало ткацкой столицей России, поставлявшей ткани, прежде всего, на нужды царского двора. Здесь трудились ткачи – ремесленники, здесь - как нигде лучше - было развито хамовное (текстильное) производство.

В 1626 году в Москве создали Государеву мастерскую палату с целью наблюдения за царскими одеяниями и мастеровыми, их производившими. Из палаты ежедневно выдавали и обратно принимали под расписку одежду, которую надевал царь и его приближенные. Представить царя, получавшего одежду под расписку сложно, но зато теперь брейтовские ткачи-хамовники стали получать жалованье. Это сделало местных ремесленников и Брейтово богатым и зажиточным. Сей жест со стороны Государевой мастеровой палаты означал одно: брейтовскими мастерами дорожили – они  были едва ли ни единственными в России,  кто изготавливал облачения для царя и Русской православной церкви.

В 1652 году хамовников в Брейтове было 557 человек. В 1669 году здесь построили «Семеренный двор» – помещение из семи срубов, где рабочие занимались государственным хамовным делом – ткачеством. Со временем над «Семеренным двором» был надстроен второй этаж. Вот как описано это уникальное по тем временам сооружение в переписи брейтовского населения и ремесел 1670 года, проведенной по указанию царя Алексея Михайловича: «Двор семереный, на нем построен тройня, да три двойни, да одинокая изба, двор приказчиков. Да в селе Брейтове шесть лавок, а в них продают нитки, иголки, булавки, колечки, сережки и бисер». В середине XVII века в Брейтове насчитывалось 159 дворов хамовников, в которых проживало более 900 человек. В Черкасове в 89 дворах насчитывалось 490 человек. Вероятно, в то время хамовники относились к зажиточной части населения. К концу XVII века в Брейтове осуществлялось около двадцати видов ткацких работ: пряжа двойных и тройных полотен, скатертей двойных и тройных, различные виды тканья, вышивания, бердное дело и другие. Пряли на дому, а ткацкие работы велись на «Семеренном дворе». Изделия отправлялись на лошадях зимой в Москву. Они не предназначались для продажи, а шли только на нужды царского дворцового хозяйства.

Около трех сотен лет хамовное село Брейтово поставляло царскому двору ткацкие изделия. В конце XVII - начале XVIII веков это стало приходить в упадок, главная причина – из ткацкой повинности работа превратилась в постоянный (малоэффективный) крепостной труд. Многие хамовники были вынуждены бросать дома и семьями уходить в новые места, где можно было работу. В 1696 году воевода Брейтова сообщил в приказ Государственной Мастерской Палаты: «Многие хамовники и хамовницы от хлебной скудости идут врозь». Тем более, спрос на них был в столице - искусных брейтовских мастеров зачастую целыми семьями переводили в Москву, в Кадашевскую слободу. В итоге к началу XVIII века в Брейтове осталось около 100 дворов, из которых 13 относились к «нищенским», а 45 – к «вдовьим», то есть таким, где нет мужского населения. Со времен предыдущей переписи опустели из-за бегства жителей 48 дворов. Та же ситуация наблюдалась и в Черкасове: на 28 крестьянских дворов приходилось 20 вдовьих и 13 нищенских.

Кадашевский хамовный двор, где осели многие брейтовские ткачи. Акварель Ф.Я. Алексеева. Конец XVIII века.

Брейтовский край в XVIII веке.

На рубеже XVII-XVIII веков население современного Брейтовского района постепенно переориентировалось с ткачества и торговли на другие востребованные государством и его жителями виды деятельности. Краевед Семен Мусин-Пушкин по поводу того времени отмечал с некоторой долей пафоса, что «новая жизнь, новые задачи предстояли этому краю, ставшему центральным в государстве Петра I и встрепенувшемуся всей наиспособнейшей частью своего населения на мощный призыв к работе Царя-Преобразователя». Основанный Петром Санкт-Петербург требовал огромного количества работников, продуктов питания, стройматериалов. Их везли по Волге, ниже Рыбинска река была полноводной - в нее впадали Шексна и Молога. А вот выше - мелкой. Грузы приходилось перегружать с тяжелых барж на мелкоосадочные суда и барки. Изготавливать их в огромном количестве стали на землях нынешнего Брейтовского района.

Существует предположение, что начало судостроительному делу и судоходству в этих местах Петр Первый заложил в лично. В 1712-1716 годах он несколько раз бывал здесь, лично прокладывая маршрут Тихвинской системы каналов. На территории Мологского уезда, в частности, изучал проток Шексны – реку Пушму, планировал соединение каналом Шексны и Мологи. В селе Иловна он поселил иностранных шкиперов, чтобы они обучали местное население транспортному судостроению и управлению судами. В нескольких местных волостях был организован промысел: Прозоровской, Брейтовской, Покрово-Ситской, Янской, Леонтьевской, Иловенской и Боронщнинской. Особенно в деле судостроения преуспели жители Прозоровской и Покрово-Ситской (сицкари) волостей. Сделанные здесь полубарки могли перевозить около 60 000 килограммов груза, а барки – почти 150 000 килограммов. Длиной барка была без малого сорок метров, шириной – восемь с половиной, а осадкой – меньше метра. За один сезон сицкари строили несколько сотен лодок, которые затем шли с грузами в Санкт-Петербург. Были они одноразовыми – обратно гнать пустыми невыгодно, их разбирали на дрова.

Фото: макет барки, Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник.

В XVIII веке постепенно формируется своеобразная экономика края, которая просуществовала до 30-х годов XX  века, а в чем-то сохранилась и по сей день. Здесь никогда не существовало крупной и средней промышленности, но активно развивались промыслы. Центром торговли при этом был не столько уездный центр Молога, сколько окрестные села – Брейтово, Некоуз, Лацкое, Прозорово. Село Брейтово в середине XVIII века получило нового владельца. Между 1741-1761 годами Императрица Елизавета Петровна – дочь Петра I, подарила Брейтово и окрестные деревни в помещичье владение через пожалование графу Ивану Иванович Шувалову – брату фельдмаршала и сенатора Петра Шувалова. Он был одним из ответственных при царице за науку в Империи, его стараниями в Москве был учрежден Ломоносовский университет, а в Санкт-Петербурге - академия художеств. Шувалов был другом Михаила Ломоносова, всячески покровительствовал ему. А еще до этого он был одним из главных участников дворцового переворота 1741 года, приведшего Елизавету к власти. Земли ему были переданы за заслуги перед страной лично Императрицей.

Впрочем, во владении Шувалова Брейтово пробыло недолго – до 1797 года. Когда он умер, земля перешла княгине Прасковье Иванове Голицыной, его родной сестре. Особого желания заниматься доставшимся хозяйством у нее не было, на её земли были другие претенденты - богатейшие землевладельцы того времени – Мусины-Пушкины. Видимо, нуждаясь в деньгах, Прасковья Ивановна уступила часть своего новоприобретённого наследства соседскому помещику Ивану Яковлевичу Мусину-Пушкину. Он значительно умножил свои земельные владения, а крепостные брейтовские крестьяне, оставшиеся в собственности Голицыной, лишились привычных и удобных для них пашен и пастбищ. Более того, Иван Яковлевич при любой возможности старался прирезать себе и другие принадлежавшие местным крестьянам земли. В это время в брейтовской истории случилось знаменательное событие. 8 июня 1798 года проездом из Казани в Санкт-Петербург в Брейтове побывал император Павел I. Правда, изначально останавливаться здесь он не планировал.

Рисунки: главные брейтовские землевладельцы XVIII века: Иван Иванович Шувалов (слева, художник Ф. Рокотов, 1760) и Иван Яковлевич Мусин-Пушкин (справа, неизвестный художник, конец XVIII века).

Этот визит подробно описал русский поэт и писатель, уроженец Любима Ярославской губернии Леонид Николаевич Трефолев в историческом очерке «Путешествие императора Павла I по Ярославской губернии». Первоначально планировалось, что император поедет по другому маршруту - через Ярославль, Рыбинск, село Березино и далее до Устюжны. Но это  было рискованно – зимой там была дорога, летом же «царское шествие» могло утонуть в болотах. Губернское правление постановило отправить землемера для поиска более подходящей дороги, он подтвердил необходимость смены маршрута: от Рыбинска в Мологу, далее через Дубец, Брейтово, Горинское (все Мологского уезда и современного Брейтовского района) на Весьегонск. Павел I маршрут утвердил. С наступлением весны власти занялись ремонтом дороги, на работы согнали крестьян не только из Мологского, но и из других уездов. Они строили мосты, клали гати, рыли водоотводные каналы.

4 июня 1798 года Павел прибыл в Ярославль, затем в Рыбинск, где остановился всего на пару минут. Вечером 5 июня он добрался до Мологи, через Волгу его переправили на катере с четырнадцатью гребцами, свиту перевозили два парома, две лодки и баржа. Павел находился в хорошем расположении духа: пожаловал офицеру, ответственному за перевоз, золотые часы, а гребцам – 100 рублей на водку. У Мологской заставы Павла встречал городничий Глебов, в его доме был устроен и царский ночлег. Затем Павел отправился в сторону Брейтова.

Здесь произошла история, которая в рапорте мологского земского суда классифицируется как «возмущение крестьян». Трефолев по этому поводу замечал: «Возмущения никакого не было, но официальные бумаги XVIII века, как и позднейшие, всякую просьбу крестьян называли бунтом и возмущением». Причина возмущения скрывалась в смене положения крестьян. Из казенных (принадлежавших государству) они стали помещичьими. К помещику перешла и их земля со всеми угодьями. Хозяином этих земель все активнее показывал себя Иван Яковлевич Мусин-Пушкин. Крестьяне решили воспользоваться приездом императора, чтобы принести жалобу на обидчика. Об этом узнали чиновники, посланные мологским предводителем дворянства устраивать в Брейтове царский стол. Они решили «вразумить» крестьян, но напрасно. Узнала о намереньях крестьян и царская свита, но и её попытки уговорить крестьян не беспокоить императора «по пустякам» с обещаниями уладить конфликт между собой успеха не принесли. Один чиновник из царской свиты схватил палку, стал отгонять крестьян от дома, где обедал Павел, но тот услышал шум и вышел на крыльцо. По другой версии, крестьяне построили в Брейтове специальный «столовый дворец» для угощения императора. А, узнав, что тот едет мимо, собрались на тракте. Когда императорский кортеж стал приближаться к селу, они перекрыли дорогу и стали требовать разговора.

При появлении Павла крестьяне упали на колени и стали просить, чтобы вернули отобранные у них земли. При этом жаловались крестьяне не только на Ивана Яковлевича Мусина-Пушкина, но и на его дальнего родственника – уездного предводителя дворянства Александра Семеновича Мусина-Пушкина, который отвечал за подготовку маршрута царского визита и, по мысли крестьян, умышленно задумал не показывать брейтовский «столовый дворец». Павел сказал, что земля следует тем, кто ею владеет, то есть помещику, а уж его дело уладить вопрос с крестьянами и соседями. Зная заслуги Мусиных-Пушкиных перед Отечеством, просьбам крестьян он не внял, приказал крестьянам разойтись, но они продолжали шуметь и просить о земле. Тогда Павел пригрозил побить жалобщиков палками, ездовые оттеснили их от дороги, и император уехал.

Рисунок: обложка и страница текста историко-литературного сборника «Русский архив» (1871 год) с опубликованным там историческим очерком Леонида Николаевича Трефолева «Путешествие императора Павла I по Ярославской губернии».

Инцидент остался без последствий, высочайшего гнева не последовало, и даже палку, обещанную Павлом, в ход не пустили. «Брейтовские крестьяне, – писал Трефолев, – должны были считать себя счастливыми уже по одному тому, что они остались целы и невредимы».  При генеральном межевании земель Ярославской губернии Мусиным-Пушкиным (Ивану Яковлевичу и затем его сыну Алексею Ивановичу) удалось отсудить у брейтовских крестьян часть земли, которой они владели еще по приказу царя Михаила Федоровича. А в истории после того, как Павел не посетил построенный для него в Брейтово «столовый дворец», остался царский афоризм: «Где я – там и дворец».

В 1777 году в России началась реформа по административному делению уездов на мелкие поселения – волостные центры. Село Брейтово Верховского стана Ярославского уезда Ярославской провинции Московской губернии стало центром вновь образованной Брейтовской волости Мологского уезда Ярославской губернии. Волость была самой большой в уезде - и по территории, и по количеству жителей, отличалась развитым сельским хозяйством, народными промыслами и уже тогда отходничеством – временным уходом крестьян на заработки в другие города. В состав волости вошло 70 селений, позднее она была разделена на 13 крестьянских обществ: Базыковское, Брейтовское, Дуденевское, Збудовское, Лопатинское, Маниловское, Новинское, Ножевниковское, Озерищинское, Сулацковское, Тимонинское, Трезубовское и Черкасовское общества. Кроме того, в составе волости были населенные пункты, не входившие в общества, например усадебные села Борисоглеб, Мусино и Екатерининское (Для справки: границы современного Брейтовского района значительно шире волости конца XVIII века и включают в себя также территории бывших Леонтьевской, Покрово-Ситской, Прозоровской, Сутковской, Грязовецкой волостей).

В эти годы здесь зародилась ярмарочная торговля. Документ конца 1700-х годов гласил: «Ярмонка в день усечения честные главы Иоанна Предтечи. Брейтове земля иловатая, хлеб родится посредственный, сенныя покосья хорошие, лес строевой и дровяной, крестьяне состоят на оброке». Ярмарка проходила на лугу, который разделял два села - Брейтово и Черкасово.

Карта: Брейтово, Черкасово и другие населенные пункты Брейтовской волости Мологского уезда на карте Ярославского наместничества 1794 года. 

Брейтовская волость в XIX веке.

В 1802 году село Брейтово за 200 тысяч рублей государственными ассигнациями было продано сенатору, тайному советнику, камергеру Василию Николаевичу Зиновьеву - шурину князя Григория Орлова, который был фаворитом Екатерины II. Зиновьевы стали вторыми после Мусиных-Пушкиных землевладельцами в Мологском уезде. Кроме Брейтова, им принадлежало Черкасово, Трухово, Конюхово, Филимоново, а также деревни вверх по Сити – Базыки, Турбаново, Высоково. Всего в этих деревнях было 524 дома, в которых проживало 1663 мужчины и 1723 женщины. У Василия Николаевича Зиновьева было 18 детей, один из них – известный государственный служащий генерал-адъютант Николай Васильевич Зиновьев. Когда и по каким причинам именно он стал владельцем земель своего отца, до сих пор не известно. Но зато известно то, что именно он дал брейтовским крестьянам вольную. Это произошло по одной версии в 1857 году, по другой – в 1858-м. (общероссийская реформа по отмене крепостного права произведена в 1861 году). За это в 1888 году местные крестьяне установили своему бывшему владельцу в знак благодарности памятник в центре Брейтова. В советские годы он был снесен и выброшен. Когда Брейтово затопили водами Рыбинского моря, он пропал, но в 1999 году местными активистами был найден и восстановлен.

Экономика – сельское хозяйство.

Возвышенная, не покрываемая водой в весенние разливы, но орошаемая рекой Ситью холмистая местность юго-западной части Мологского уезда (территория современных Брейтовского и Некоузского районов) являлась исконно земледельческой. Особенно развитыми с точки зрения агрокультуры были дворянские хозяйства. В первую очередь – брейтовские имения Борисоглеб, Мусино и Ивановское графов Мусиных-Пушкиных. Сельскохозяйственная деятельность велась по нескольким направлениям: животноводство с разведением высокопродуктивных пород крупного рогатого скота и производством молочных продуктов, полеводство, луговодство, лесоводство и лесоустройство.

Значительной была урожайность зерновых: на графских землях в Борисоглебе сбор финляндской ржи составлял более 40 центнеров с гектара. На Краснохолмской выставке 1875 года Мусины-Пушкины получили серебряную медаль за сливочное масло и хлеб. На Ярославской губернской хозяйственно-промышленной выставке за рожь «саксонка» награждены большой серебряной медалью. На Всероссийской молочной выставке в Санкт-Петербурге в 1900 году за парижское сладкое масло Мусины-Пушкины удостоились большой серебряной медали. А в 1913 году за высокие надои молочного стада им была присуждена золотая медаль на Всероссийской сельскохозяйственной выставке в Ярославле.

Впрочем, однозначно говорить о благополучии брейтовских крестьян в начале XX века не приходится. Вот что писала газета «Северный край» в 1904 году: «Прошедший год среди крестьян Брейтовской волости оставил не очень хорошие воспоминания. Теплая, но сухая весна и маловодье рек мало способствовали урожаю сена, что крайне неблагоприятно отзывается на благосостоянии и без того незажиточных крестьян. Даже в самое благоприятное лето крестьяне не могут похвастаться хорошими урожаями. Недостаток хлеба и сена ощущается каждый год. Это вполне понятно – нет у нас хороших лугов и пустошей, нет хороших выгонов для скота и даже дров. И это в Мологском уезде, изобилующем хорошими лесами. Одно название – крестьянин, а своего, собственного, мало. Что имеет, все куплено: хлеб, сено, дрова, ягоды и грибы. Крестьяне некоторых деревень стараются выбираться из такого положения покупкой земли мелкопоместных господ и травосеянием. Так, в последнее время кое-где в виде опыта начинают засевать клевер. Приобретение господских земель не всегда выпадает на долю крестьян ввиду дороговизны продаваемой земли и конкуренции со стороны лиц других сословий… Отхожими промыслами крестьяне не занимаются и ремесел никаких не знают. Между тем с уверенностью можно сказать, что ремесла привились бы у нас хорошо и могли бы доставлять крестьянам хороший доход. В особенности же слесарные и столярные изделия при оживленной торговле в Брейтове имели бы обеспеченный сбыт по выгодным ценам».

Экономика – промыслы, торговля, отходничество.

В XIX веке, как и в XVIII веке, процветали судостроительный и плотницкий промыслы. Несмотря на упадок судостроения к концу XIX века, объясняемый удорожанием леса и снижением движения по Тихвинской речной системе, целый ряд селений сицкарей по-прежнему занимался судостроением. Кроме того, они гнали деготь, делали лопаты, колоды, разнообразную посуду. Её покупали заготовители из Москвы и Ярославля, оптом отправляли в Рыбинск, Ярославль, Ростов, Кашин, Бежецк и другие города. Развитие плотницкого дела на Сити некоторые исследователи связывают со значительным ростом в середине XIX века численности населения и нехваткой удобных для обработки земель. Иными словами, лишь занятие неземледельческими промыслами позволяло многим семьям выйти из крайней нужды. Во второй половине XIX века особенное развитие получило плотницкое отходничество в города Верхнего Поволжья. Из одной только Покрово-Ситской волости до 2 000 сицкарей уходило каждый год для строительства домов в другие районы. Ситские плотники славились как искусные резчики и выпиловщики по дереву, чьи ажурные узоры украшали многие крестьянские дома не только в Ярославской губернии, но и за её пределами.

Кроме того, уезд вел торговлю лесом и дровами. Прежде всего, это касается Покрово-Сицкой волости. В Брейтовской волости мастеровые занимались производством мебели, которая расходилась по территории уезда. Здесь же занимались тележным и корзинным промыслом. До революции 1917 года в уезде существовал промысел плавки железа. Руду добывали в болотах, плавили на древесном угле, сырье для выжигания давали богатые местные леса. Из полученного железа делали сохи, лопаты, топоры, косы, гвозди и котлы. В нескольких волостях уезда делали древесный уголь.

В начале XIX века Мологский уезд отличался самым большим в губернии количеством ярмарок. На это, в частности, указывало Статистическое описание Ярославской губернии Карла Германа (1808 год). Значительное их число приходилось на Брейтовскую волость: «Ни в каком уезде нет столько ярмарок, как в здешнем (Мологском): оных здесь 16, в селах Шумарове, Покровском, Верхнем-Никульском, Лацком, Некоузе, Копани, Брентове (надо полагать, речь идет про Брейтово), Горинском, Борисоглебском, Прозорове, Борокитине, Захарьине, в погостах Козмодемьянском, у Спаса на Ильде и в бывшей Райской пустыни. Главной товары здесь суть продукты скотоводства, коровье масло, говядина и свинина: их скупают купцы Угличские и Моложские для Петербурга, а сами привозят сюда разные суровские товары». После 1861 года, получив свободу, крестьяне стали активнее заниматься торговлей, открывать магазины, трактиры, кузницы и мастерские. К концу XIX века Брейтово стало большим торговым селом, здесь работало пять чайных, три кабака. По воскресеньям здесь проводились базары, на которых продавали, главным образом, лён, овёс и рожь, свозимые сюда со всех сторон, а также продукты и изделия как местных, так и привозных ремесел. Кроме того, в Брейтове проходили ежегодные Ивановские ярмарки: первая – 24 июня (с торговыми оборотами до 10 000 рублей) и вторая – 24 сентября (до 30 000). На обеих ярмарках предметами купли и продажи преимущественно были скот (особенно лошади), холст и кожа. Хлебный, бакалейный, мануфактурный и колониальный товары поставлялись в Брейтово из уездного центра – города Мологи. Крупные ярмарки также проходили в селах Прозорово и Горелово.

Фото: Ярмарка в селе Горелово, 1910-е годы. Фото из книги «Молога. Земля и море». Рыбинск, 2007. 

Транспортный вопрос.

На развитие экономики Брейтовского уезда в XIX веке повиляли два важных «транспортных» события. Первое – открытие в 1811 году Тихвинской водной системой (соединившей Рыбинск и Санкт-Петербург). Второе – пуск поблизости в 1870 году железной дорогой (Рыбинск – Бологое – Санкт-Петербург). Когда в 1870 году открылось железнодорожное движение Рыбинск – Бологое, торговля изделиями из дерева местного производства значительно выросла. Так, ступы и кадки отвозили на станцию Харино (будущий Новый Некоуз), оттуда вагонами отправляли в Москву и Петербург. Но для еще более интенсивного развития не хватало современной транспортной системы, которая проходила бы непосредственно по территории волости. Еще в 1902 году краевед Семен Мусин-Пушкин заметил, что «для края нужны улучшения пути сообщения, которые связали бы его с центром и окраинами и возвратили бы прежнее значение местности, лежащей на бойком торговом перекрестке… Еще желательнее узловая линия железной дороги от Устюжны и Весьегонска к Рыбинску через город Мологу…» В 1914 году было принято решение о таком строительстве. В 1915 году инженер В.Д. Сахаров провел расчеты и изыскательские работы, по которым был определен следующий маршрут: Рыбинск – южная окраина Мологи – р. Сить (в районе деревни Балобаново) - Овинище – Пестово – Кабожа – Хвойная – Будогощь – Мга – Санкт-Петербург.

По территории Мологского уезда была расчищена трасса,  в полосе отчуждения шириной около 20 саженей (45 метров) вырубили лес, на нескольких участках засыпали песок, уложили железнодорожную колею. Параллельно трассе проложили грунтовую дорогу – времянку. Лес и деловая древесина шли на шпалы, строитель­ство мостов (через ручьи и небольшие реки положили деревянные мосты), а бревна тоньше пяти вершков (22 см) – для бараков и подсобных помещений. На будущих станциях (в т.ч. в деревне Торонково, близ деревни  Борисовка Брейтовского уезда) были построены здания железнодорожных вокзалов.

Революция 1917 года изменила проект высокой степени готовности. Перенос столицы в Москву, гражданская война и экономическая разруха сняли необходимость строительства еще одной железнодорожной магистрали до Петрограда. Кроме того, возникли строительные проблемы, возможно, из-за ошибки при прокладке маршрута. Нужно было строить два моста – через Волгу у города Молога и через Сить у Покровского. Рельеф местности у Сити оказался столь сложным, что потребовались значительные дополнительные средства и время.  И если мост через Волгу все-таки начали строить, то к ситскому так не приступили.

Фото: Брейтово в конце XIX века. 

Социальная сфера.

В первой половине XIX века в деревнях и сёлах Мологского уезда (в том числе – Брейтовской волости) практически не было больниц, школ, библиотек. Всеобщая неграмотность среди крестьянского населения была в порядке вещей. За медицинской помощью крепостные крестьяне чаще всего обращались к местным знахарям и коновалам. Услугами уездной больницы в городе Мологе сельские обыватели пользовались лишь при тяжёлых ранениях, отравлениях и в других исключительных случаях. Дворяне Мусины-Пушкины в 1850-х годах содержали за свой счёт дипломированного врача Иосифа Соколовского, лечившего как господ, так и крепостных. Изменения в социальной инфраструктуре Брейтовской волости начались после «великих реформ» Александра II в 1860–1870-е годах, которые позволили решить наиболее важные социальные вопросы, в первую очередь – способствовали развитию системы медицины и образования на местах. Согласно «Положению о губернских и уездных земских учреждениях» от 1 января 1864 года, в России появились новые органы местного самоуправления – земства. В их компетенцию входил широкий круг вопросов: содержание в порядке дорог, мостов, содействие развитию сельского хозяйства, промышленности и торговли, организация медицинской помощи населению, открытие и содержание народных училищ. Эти вопросы решались и в Брейтовской волости, как показала история – весьма успешно.

Социальная сфера – здравоохранение.

Впервые вопрос о создании в Брейтовской волости больницы рассматривался Мологским уездным земским собранием в 1883 году. Больница на 26 коек начала работать спустя три года – в 1886-м. Стоимость строительства была оценена в 8000 рублей – значительную по тем временам сумму. В Покровском на Сити, Прозорове, Сутке, Горелове были организованы фельдшерские пункты. В каждой больнице находился врач и младший обслуживающий персонал, в фельдшерских пунктах работали фельдшер и повивальная бабка. Как писала в 1898 году губернская газета «Северный край», «Надо сказать, что Мологский уезд обладает четырьмя хорошими больницами при пяти врачах и девяти пунктовых фельдшерах, жаль, что только одна Брейтовская больница расположена центрально, а все остальные, как и некоторые фельдшерские пункты, помещены близ границ уезда и обслуживают более районы чужих уездов, чем своего собственного». В 1902 году для улучшения медицинского обслуживания был куплен двухэтажный деревянный дом – для размещения амбулатории и аптеки. 

Социальная сфера – народное образование.

Первые домашние школы на территории Брейтовской волости появились незадолго до появления земств – в 1850-х годах. Об этом, в частности, сообщал священник церкви села Сутка Александр Тихомиров. По его словам, в Брейтове священник Алексей Надёжин «занимается обучением с марта месяца 1855 года, и в течение сего времени обучено им 45 мальчиков». В 1856 году Алексей Владимирович Мусин-Пушкин открыл на собственные средства в селе Прозорово школу для крестьянских детей. Проект воспитательного процесса граф составил собственноручно. С того времени Прозоровская школа, являющаяся одной из старейших в России, не прекращала работу. В 1860 году в селе Покровском на Сити было открыто «палатское» училище – оно находилось в ведении Ярославской палаты государственных имуществ и содержалось на сборы бывших государственных крестьян. Её закрывали её лишь однажды – в 1870 году, но в 1877 году открыли вновь – уже как земское народное училище.

Впервые вопрос об открытии школы под эгидой отдела по народному образованию Мологского земства обсуждался 9 сентября 1869 года. «Понятие в народе о значении и пользе школ главнейшим образом зависит от практических последствий того обучения, которое у них перед глазами», – говорилось на Мологском земском уездном собрании. Среди вновь организованных школ уезда значилось и Брейтовское земское училище, открытое «на губернский счёт». Впрочем, уже в 1871 году содержание училища было переведено на земство. Срок обучения составлял три года, изучали арифметику, русский язык, чистописание, чтение и Закон Божий. По окончании училища выпускники сдавали экзамены, которые принимала специальная комиссия из земства. По сословному составу ученики были, главным образом, из крестьян. Так, из 22 выпускников Брейтовского земского училища в 1908 году 19 были детьми крестьян, 1 – псаломщика, 1 – фельдшера, 1 – учителя.

Результатом усилий Мологского уездного земства по организации и развитию народного просвещения стало то, что в начале XX века в Брейтовской волости грамотных взрослых мужчин было от 40 до 50 %, женщин – от 10 до 15 % (без учёта учащихся мальчиков и девочек) – немного, но значительно больше, чем в предыдущие десятилетия.

Социальная сфера – культура.

Началом организации бесплатных народных библиотек на территории современного Брейтовского района следует считать обращение Комитета грамотности в июле 1894 года в Мологское уездное земское собрание. В обращении говорилось: «…заботясь о развитии начального народного образования, было бы нецелесообразно и экономически невыгодно оставлять на произвол судьбы те миллионы грамотных людей, которые уже созданы начальной школой. Пробуждённая школой любознательность настоятельно требует удовлетворения, и это удовлетворение необходимо дать ей. Только тогда можно будет сказать, что вынесенная из школы грамота вполне использована и представила населению возможность приобрести то знание, которое послужит в его руках верным залогом умственного, нравственного и экономического прогресса. Учреждение бесплатных народных библиотек представляет одно из самых лучших средств достижения намеченной цели… Несомненно, что этим важным образовательным учреждениям предстоит самая блестящая будущность, и что земства создадут для них такую же правильную организацию, какая уже создана им для народной школы. Для ближайших земских собраний устройство библиотек представляется таким же капитальным вопросом, каким для земских собраний 60-х годов было устройство народных училищ…»

Откликаясь на это обращение, Мологское уездное собрание приняло решение об устройстве в уезде четырёх бесплатных библиотек–читален. Их намечено было организовать в крупных сёлах: Боронишине, Брейтове, Веретее и Некоузе. Первая из них - бесплатная народная библиотека-читальня открылась в Брейтове - 6 декабря 1896 года. Одним из организаторов был земский деятель Иван Александрович Ошанин – отец известного в будущем советского поэта-песенника Льва Ошанина. На содержание библиотеки крестьяне волости решили ежегодно собирать по 40 рублей, жители самого Брейтова – 25. Также поступали взносы по два рубля от «членов-соревнователей» попечительства и пожертвования частных лиц. Из этих средств было установлено жалованье библиотекарю – 36 рублей. За первый год существования библиотека приобрела 779 экземпляров книг на сумму 435 рублей, выписала газеты и журналы «Русский паломник», «Вокруг света», «Свет», «Нива», «Деревня» и приобрела оборудование. В 1901 г. в нее был записан 231 человек, книгами пользовались читатели из 42 сел и деревень. Библиотека работала ежедневно с 10 до 19 часов, кроме праздничных дней, когда была открыта на 4 часа. Книги выдавались на три недели. В библиотеке имелась читальня. Её услугами читатели имели возможность пользоваться по воскресеньям, средам и пятницам с 12 до 16 часов. При библиотеке был создан попечительский Совет, состоящий на момент открытия из семи «действительных членов» и шестидесяти двух «членов соревнователей». Среди них были люди различных сословий: дворяне И. А. и М. Н. Ошанины, А. А. и В. В. Мусины-Пушкины, представители духовенства, купцы и крестьяне, медицинские работники, мещане. В 1907 году в Брейтове был открыт Народный дом – по типу современного дома культуры.

Фото: библиотека в селе Брейтово, начало XX века (слева), школа в селе Горелово на реке Чеснава, начало XX века (справа).

По сведениям Статистического бюро Ярославского губернского земства за 1899 год площадь Брейтовской волости составляла 398,1 квадратных вёрст, а население – 13 208 человек. Что касается самого волостного центра, то количество его жителей постоянно колебалось. По данным Российского государственного военно-исторического архива за 1837 году в селе было 123 двора, в них проживал 761 человек (369 мужчин и 392 женщины). В 1859 году количество дворов сократилось до 95 дворов и 501 человека (247 жителей мужского пола и 254 женского). По данным Мологского уездного статистического общества от 1 января 1914 года в Брейтове было 110 дворов и 695 жителей. Крестьяне, живя на заработках «на стороне», чувствовали себя свободнее, поэтому сельская молодежь сильнее стремилась в города.

В начале XX века село Брейтово украшали два каменных храма. Первый (холодный) – в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи – был возведён в 1767 году, с колокольней и каменной оградой. Второй (тёплый) – во имя Рождества Пресвятой Богородицы – построили на средства прихожан в 1898 году. 30 августа 1911 года в Брейтове был открыт памятник императору Александру II. Как писала газета «Голос» (6 сентября 1911 года), «…крестьяне Брейтовской волости торжественно праздновали открытие памятника Царю Освободителю, сооруженного на их собственные средства и поставленного против здания волостного правления и земской школы… Несмотря на дождливую погоду, народу была масса». Торжество началось 29 августа - Архиепископ Ярославский Тихон отслужил всенощную в местной церкви, на следующий день состоялся крестный ход, у памятника отслужен молебен, устроено угощение в Брейтовском училище.

Но, в отличие от установленного в Брейтове в 1888 году памятника генерал-адъютанту Зиновьеву, этот не был каким-то особенным, напротив, оказался весьма заурядным. Дело в том, что в 1911 году подобные памятники массово устанавливались по всей стране. По случаю полувекового юбилея отмены крепостного права изготовление типовых памятников «царю – освободителю» было поставлено на поток. В этом деле особенно преуспел Петербургский Художественный металло-литейный завод Эдмунда Новицкого. Он придумал концепцию недорогого и простого в производстве народного памятника, взяв за образец мраморный бюст скульптора Матвея Чижова 1881 года, хранившийся в Эрмитаже.

Копия в полторы натуральной величины изготавливалась из цинка и покрывалась тонким слоем темной бронзы. Бюст крепился болтами к цинковому постаменту с надписью: «Государь Император Самодержец Всероссийский Александр II Царь-Освободитель, царствовал с 1854 по 1881 год». Постамент украшали гербовый двуглавый орел и цитата из манифеста об отмене крепостного права. Технология установки была простой и надежной: заливалась бетонная площадка с несколькими ступенями, на нее ставился полый цинковый постамент, внутрь которого заливали цемент, к верхушке постамента прикручивали бюст.

Как указывалось в отчете завода, за период с декабря 1910-го по май 1911-го по стране было отправлено более 1200 памятников, еще 600 были в работе (всего же было изготовлено порядка 3000 таких монументов). Одним из них был памятник, установленный в Брейтове. Как писала газета «Голос», «памятник изготовлен в Петербурге на заводе Э. Новицкого и представляет собой поясной бюст императора на 4-х угольном коническом постаменте. Фундамент сделан из цементобетона. Кругом памятник обнесен решеткой, в которой будет разбит сквер». Такие памятники стоили всего 150 рублей, любая волость могла позволить себе заказать это изделие для установки перед церковью или волостным правлением. Отношение к этим памятникам всех слоев общества, за исключением части крестьян, было отрицательным.

Фото: один из аналогов брейтовского памятника Александру II – бюст у здания волостного правления в селе Вятское Даниловского уезда Ярославской губернии.

Революции 1905 и 1917 годов,

Брейтовская советская волостная республика

Начало XX века в России ознаменовалось тремя революциями (1905-1907, февраль 1917, октябрь 1917). Говоря об этих революциях и их влиянии на Брейтовскую волость Мологского уезда, следует прежде всего отметить её удаленность от губернского центра и тем более от центра революционных событий – Санкт-Петербурга - Петрограда. Новости о революционных событиях доходили сюда медленно, революционной активности в сравнении с крупными городами здесь не наблюдалось. Так, вести о Первой русской революции 1905-1907 годов пришли в Мологу лишь спустя десять дней после «кровавого воскресенья» в Санкт-Петербурге. Учительница местной приходской школы Анна Блатова объявила траур по погибшим, прекратила занятия и распустила ребят по домам. К вечеру об этом знал весь город, шестерых преподавателей вместе с Блатовой арестовали и выпустили только через четыре дня. Волнения среди местных крестьян начались только летом 1905 года, достигнув пика осенью. Интересно, что именно осенью был издан «Манифест 3 ноября» об отмене выкупных платежей для крестьян. Казалось бы, этот документ должен успокоить людей, потому что окончательно освобождал их от крепостной зависимости. Но или новости из столицы до окраин шли слишком, долго, или люди не поняли смысла Манифеста, но именно в это время крестьяне начали вырубать помещичьи и казённые леса, забирать сено с лугов, отказывались платить налоги. В ноябре 1905 года мологский исправник докладывал губернатору, что крестьянские беспорядки в уезде после издания царем «Манифеста 3 ноября» не только не прекратилась, но, наоборот, усилились, и просил прислать из ярославского гарнизона в его распоряжение две роты солдат. Весна 1906 года ознаменовалась новой волной крестьянских движений в уезде, причем самые крупные произошли в Брейтовской волости. Для того, чтобы уладить спор между помещиками и крестьянами, сюда выезжала уездная полиция, прокурор, вице-губернатор, жандармский офицер с пешими и конными стражниками, была вызвана казачья полусотня из Мологи. Вырубленный лес заставляли свозить в экономию помещиков, но репрессии не помогли навести порядок. Крестьяне, сговорившись деревнями, не платили повинности, косили и увозили к себе помещичье сено.

Временное спокойствие на Брейтовской земле наступило только к 1907 году, когда в стране утихли революционные волнения. В это же время российское правительство во главе с Петром Столыпиным пыталось провести аграрную реформу – было предложено создавать хуторские хозяйства. В Брейтовской волости эта инициатива приобрела нестандартные формы: хутора часто организовывали не местные крестьяне, а приехавшие издалека – в начале XX века сюда пришли эстонцы, латыши, украинцы, появились эстонские хутора: Ягодные, Куракинские, Ивановские, деревни Бекрень и Валгус. Однако столыпинская реформа фактически была свернута с началом Первой мировой войны, а вслед за массовыми мобилизациями и первыми похоронками с фронта социальное напряжение вновь стало нарастать.

Фото: Брейтово в феврале 1917 г. 

В феврале 1917 года столицу империи охватили антиправительственные выступления, которые переросли в государственный переворот или революцию. Император Николай II отрёкся от престола, к власти пришло Временное правительство, одной из первоочередных его задач стала подготовка созыва Учредительного собрания (представительного органа власти, который планировалось избрать в ноябре 1917 года для определения государственного устройства России). В Мологском уезде Февральская революция прошла спокойно. Подготовкой выборов в Учредительное собрание на уровне уезда занимался комиссариат Временного правительства, а на уровне волости – Брейтовская волостная управа. Очевидно, что жителей волости, которые в основном трудились в сельском хозяйстве, в первую очередь волновал земельный вопрос. Поэтому в первой половине 1917 года революционное крестьянское движение выражалось в мирном составлении наказов Учредительному собранию с требованиями о решении земельного вопроса в пользу крестьян. Так, в анкетах, разосланных по волостям Мологским Советом крестьянских депутатов в мае 1917 года, все крестьянские общества высказались  за необходимость отобрать без выкупа казенные, монастырские, церковные, помещичьи земли и передать их в пользование тем, кто сам их обрабатывал. Постепенно крестьяне перешли от пожеланий по земельному вопросу к практическому его решению. В Брейтовской и Прозоровской волостях крестьяне вырубали лес в одиночку, а в иных местностях и целыми деревнями. Крестьяне села Захарьино поднялись против помещика Хлебникова, заявив, что являются хозяевами земли, и засеяли часть помещичьих угодий для себя.

В целом обстановка была спокойнее, чем в центральных районах страны, но с каждым месяцем революционные настроения сильнее проникали в народные массы – во многом через возвращавшихся с фронтов Первой мировой войны местных жителей. Особенность брейтовской земли проявилась в первые месяцы после Октябрьской революции 1917 года. Установление советской власти на уровне волости произошло впервые в стране, здесь она была объявлена раньше, чем в уездном центре и ближайшем крупном городе Рыбинске. Более того, Брейтовская советская республика просуществовала значительно дольше Парижской коммуны (18 марта – 28 мая 1871 года) и Баварской советской республики (13 апреля – 1 мая 1919 года).

Особенности социально-экономического развития и демографическая ситуация Брейтовской волости не предвещали никаких политических дивидендов российской социал-демократической партии большевиков. Брейтово было удаленным уголком Ярославской губернии, типичной крестьянской глубинкой без крупных предприятий, рабочего класса и революционных традиций – идеальной площадкой для деятельности партии социалистов – революционеров (эсеров). Но история пошла другим путем - на расстановку политических сил в волости и уезде в целом повлияла Первая мировая война. В марте 1917 года с фронта возвращается крестьянин деревни Заручье Михаил Маслов-Варсягин. На фронте он познакомился с агитацией, которую вели большевики, сам стал ее активным участником. В уезде оказалось еще несколько фронтовиков – большевиков, вместе они организовали группу в 13 человек, которая вела пропаганду среди крестьян, разъясняя точку зрения партии по вопросам войны и земли. Общая политизация общества и эффективная агитация увеличили к началу осени 1917 года число сторонников большевиков в Брейтове до 60 человек.

Фото: брейтовские большевики Михаил Маслов-Варсягин и Николай Грозный. 

Главным недостатков брейтовской большевистской ячейки была её информационная удаленность от центров главных политических событий в стране, актуальные новости поступали нерегулярно и с опозданием. Этот вопрос был решен путем устройства на работу в земство: Михаил Маслов-Варсягин стал делопроизводителем в попечительстве, еще один большевик Николай Грозный работал во временном земельном комитете. Это позволило брейтовским большевикам первым в волости узнать о революции 25 октября 1917 года в Петрограде – спустя восемь дней, через телеграмму, направленную в волость из уезда: «Брейтово. Земство. Уездная земская управа и служащие, заслушав вопрос о переживаемом моменте, постановили: в случае насилия хотя бы над одним учреждением на почве захвата власти, прекратить занятия. Призываем присоединиться к нашему решению. Сообщите в Яну».

Фото: здание Брейтовской волостной земской управы. 

Большевистская группа немедленно провела собрание и делегировала Маслова-Варсягина принять участие в обсуждении телеграммы в управе. Внезапное исчезновение привычной вертикали власти ввергло Брейтовскую земскую управу в растерянность, на этом фоне большевики взяли инициативу в свои руки и предложили отправить «наверх» телеграмму следующего содержания: «Служащие волостной земской управы, заслушав телеграмму Мологской управы от 2 ноября (по старому стилю), постановляют: не разделять точки зрения уездной управы, работу не прекращать, так как это противоречит интересам трудящихся». Эта точка зрения и была принята за основу, фактически управа оказалась под контролем большевиков. Необходимо было оформить это официально.

Этот вопрос было предложено решить через созыв собрания представителей всех деревень. Накануне в деревнях как раз прошли крестьянские сходы, где принимались наказы - в основном связанные с требованием передачи им помещичьих земель. 5 ноября 1917 года в здании Кредитного собрания собралось более 100 человек представлявших 65 деревень и окрестные волости. Все требования выступавших сводились к одному: «Дайте нам землю помещиков». Делегаты одобрили создание в волости Военно-революционного комитета, в который были избраны большевики: Ф.И. Родин из деревни Тимонино, М.С. Маслов-Варсягин из Заручья, А.М. Чучелов из села Черкасово и М.И. Меднов из Брейтова. Собрание наделило Военно-революционный комитет неограниченными полномочиями, Волостная земская управа была распущена. Первоочередными были названы следующие задачи: земельный вопрос (в этот момент «Декрет о земле» еще не был известен в Брейтове), защита брейтовской революции, установление новых законов.

Земельный вопрос решили в соответствии с полученными крестьянскими наказами. Все помещичьи и церковные земли были конфискованы, созданы Совет по управлению обширными землями имений и комиссия, которая вела учет этих владений. Крестьянская беднота требовала передела и земель кулаков. Последние в ответ, ссылаясь на сохраняющуюся власть сторонников Временного правительства в уездном центре Мологе, пугали крестьян репрессиями «как 1905 году».

Сложившееся двоевластие (в Брейтове – Военно-революционный комитет, в Мологе – Комиссариат Временного правительства) и внутренне недовольство не поддержавших новую власть поставило вопрос о вооружении революционеров. Была проведена реквизиция оружия у населения, получено некоторое количество винтовок из Рыбинских железнодорожных мастерских. Право «на ношение всякого оружия» и право «пускать таковое в употребление против врагов Октябрьской революции и ее завоеваний» было делегировано Михаилу Маслову-Варсягину. А чтобы это решение не выглядело самоуправством, каждый из членов Ревкома подписал другому удостоверение, которые были заверены печатью недавно распущенной земской управы.

Участники установления советской власти в Мологском уезде (фото из журнала «Углече поле», 2013, №5)

Это решение оказалось как нельзя кстати, так как 9 ноября Военно-революционный комитет получает очередную телеграмму из Мологи с требованием навести порядок в волости. В ответ 19 ноября в Брейтове вновь созывается общее собрание, которое постановляет: «Поддержать Военно-революционный комитет и стоять за власть Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, которую и признать единственно законной».

Надо признать, что окончательно двоевластие в уезде было ликвидировано только после 13 декабря 1917 года, и этому как раз поспособствовали брейтовские вооруженные большевики. Позиции сторонников новой власти в Мологе были слабы, комиссар Временного правительства и по совместительству ректор учительской семинарии Евгений Немцевич в ответ на требование передать власть в руки Мологского ВРК, вернул записку отметив красным карандашом грамматические ошибки и приписав: «Сначала научитесь грамотно писать, а потом думайте о власти».  Он рассчитывал на военную команду, расквартированную в Мологе и на боевую дружину «Комитета спасения родины и революции». Обстановка в уездном городе все больше накалялась. Председатель местного ревкома и уроженец Брейтовской волости из деревни Тимонино Федор Бологов решил обратиться за помощью к брейтовцам. За одну ночь он преодолел дистанцию между Мологой и Брейтово. Обратно он вернулся с 8-ю вооруженными товарищами, разоружил воинскую команду, арестовал представителей Временного правительства. После этого земские учреждения были распущены, гарнизон перешел на сторону новой власти, в уездном центре была установлена советская власть.

Текст: требование Мологского ВРК о передаче им власти к Комиссару Временного правительства в Мологском уезде Евгению Немцевичу со сделанными им исправлениями.

На втором волостном собрании делегатов было решено разработать закон о сельских и волостных Советах и порядке выборов в них, принята Декларация прав и Конституция Брейтовской волости (конституция РСФСР принята позже - только в июле 1918 года). В Брейтовской конституции было описано устройство суда, охраны, срок выборности правительства (2 года). Очередной волостное собрание состоялось 6 января 1918 года. 170 депутатов учредили Брейтовскую советскую республику, руководящий орган республики решили назвать по образу и подобию революционного Петрограда - Советом народных комиссаров. Выборы туда проводились тайным голосованием. Были выбраны Председатель Совнаркома  – Михаил Маслов-Варсягин и пять наркомов: Николай Грозный – нарком земледелия, Павел Сторожев – нарком финансов и народного хозяйства, Николай Тихомиров - нарком юстиции, Павел Комиссаров – нарком продовольствия, торговли и кооперации, Александр Одинцов – нарком просвещения и призрения.

Также были избраны делегаты для участия в уездном съезде Советов и делегаты на поездку к лидеру страны Владимиру Ленину (Маслов-Варсягин и Василий Посохов). Встреча состоялась 29 января 1918 года. Ленин передал в Брейтово 5000 рублей денег, пишущую машинку, два мешка политической литературы, печать и штампы. Советская Россия еще не имела государственного герба, поэтому на выданной печати герб заменили слова «Власть Советам!»

Так впервые в истории России «с нуля» на уровне волости была создана самостоятельная структура местного самоуправления. Спектр задач, которые решала молодая Брейтовская советская волостная республика, поражает своим разнообразием и глубиной проработки (не будем забывать: опыта государственного строительства здесь не было).

«Земельный вопрос».

Первые действия новой власти коснулись передела помещичьих и церковных земель в пользу малоземельного крестьянства. В отличии от соседей брейтовцы заботились не только о сегодняшнем дне: был проведен учет хозяйств и имеющейся скотины с целью равного выделения участков для покоса, после того, как границы волостей будут определены новой властью.

Контроль за лесозаготовками.

Лес оставался важнейшей и едва ли ни единственной производственной отраслью края. Поэтому было принято решение, по которому все лесничие должны были пройти проверку, отпуск древесины лесопромышленникам и судостроителям прекращался, для середняков в половину были уменьшены цены на заготовку дров, беднота получала их бесплатно. Решался вопрос охраны леса, особенно это касалось бывших помещичьих территорий. В мае 1918 года было принято решение усилить борьбу с лесными пожарами и поджогами, оказывать всякую помощь лесной страже для предотвращения поджогов, отпускать лес по единой цене и разрешить крестьянам пасти в лесных угодьях скот, но оберегая лес от порчи.

Налоговая политика.

Был введен ряд налогов, призванных пополнять бюджет волости: с «приезжающих барышников» было решено брать 5 рублей за базар, с лиц, занимающихся ловлей рыбы сетями – 10 рублями в год, неводом – 25 рублями. Вывоз рогатого скота облагался 3 рублями с туши и требовал специального разрешения. Брался налог за разрешение на выезд в Петроград и другие города – 50 копеек, без веской причины – 1 рубль.

Борьба с голодом.

В своих воспоминаниях Маслов-Варсягин указывал, что отсутствие продовольствия и рост цен на него был отчасти следствием прямого саботажа: «Владельцы… сговорились между собой, начали прятать продовольствие и продавать его по взвинченным ценам». Ситуацию усугублял общий распад хозяйственных связей внутри страны, который усугубила многолетняя война. Для волости, зависящей от внешних поставок зерна, ситуация оказалась очень напряженной. Решить проблему нарастающего голода брейтовский Совнарком решил введением твердых цен на продукты питания и зерно. Виновным в нарушении или отказе от торговли грозили штрафы и конфискации. Были предприняты и другие меры: брейтовские большевики провели закупку зерна у зажиточных крестьян и даже пробовали обращаться за ним в соседнюю Марьинскую волость, но получили отказ т.к. власть там еще сохраняли сторонники Временного правительства.

Еще до учреждения Брейтовской советской республики Военно-революционный комитет собрал 53422 рубля, на которые в Оренбургской губернии был куплен вагон зерна, оно было переправлено в волость, перемолото и реализовано среди нуждающихся по 8 1/4 фунта на человека (вырученные средства были возвращены в казну). Но один вагон зерна не мог улучшить в целом печальную ситуацию с продовольствием. В конце весны 1918 года было принято решение провести учет всего зерна, имеющиеся излишки выкупить по установленной цене «75 рублей за пуд ржи, 35 рублей овес». Гражданам, имевшим излишки, было предложено добровольно делиться ими с неимущими, получая обговоренную цену. Таким образом установленные ранее твердые цены на продажу зерна сменила пусть ограниченная, но торговля. Также был разрешен вывоз продуктов за пределы волости (в размере не более 1 пуда 20 фунтов на просителя). Ввоз продуктов в волость также было решено сделать беспрепятственным. Были установлены нормы потребления зерна на человека с 1 года до 10 лет -  1 пуд 20 фунтов, с 11 лет – 2 пуда в месяц, при отсутствии ржи – 30 фунтов овса на едока. На прокорм животных овес было решено не оставлять.

Однако даже при условии исполнения всех этих мер из 10980 жителей волости 2/3 испытывали голод, дополнительное зерно было решено требовать у уездных, губернских советских властей. Нехватка зерна на еду еще острее ставила вопрос о яровых семенах. Поездка представителей брейтовского Совета в Рыбинск по данному вопросу чуть не закончилась их гибелью от рук голодной толпы. Единственное чего смогли добиться брейтовские делегаты — это снять с волости норму по реквизиции зерна для голодающих рыбинцев.

Социальные реформы.

Население получило доступ к библиотеке, существовавшей с 1896 года, но доступной только для тех, кто мог внести плату за абонемент – 1 рубль в год. Новая власть сделал доступ к книгам бесплатным и всеобщим, проведя учет и уничтожив все, что прославляло самодержавие. Взамен фонд библиотеки пополнили два мешка книг, которые были специально подобраны по просьбе Ленина для делегатов из Брейтова во время их встречи в январе 1918 года.

Кстати, когда одна часть брейтовской делегации общалась с Лениным, другая встретилась с его супругой - Надеждой Крупской, входившей тогда в Государственную комиссию по просвещению. Она передала в Брейтово примерный Устав общества «Народный дом», помогла с реквизитом для кружка художественной самодеятельности. «Народный дом» был открыт в бывшем помещении Кредитного товарищества. Начав с меленьких пьес, скоро здесь перешли к постановке больших спектаклей. Так 11 декабря 1918 года силами учащихся курсов для батраков и бедняков поставили «Девятый вал».

Фото: коллектив Брейтовского «Народного дома».

Немаловажную роль в формировании образа советской власти в Брейтове сыграло открытие чайной «Пролетарий». С предложением выступила солдатская секция, деньги на открытие частично были получены от средств Кредитного товарищества, частично собраны активистами, а частично от штрафов. «Пролетарий» отличался от частных предприятий тем, что «чаем поил на 10 копеек дешевле… подавая сахару в достаточном количестве, как в довоенное время». Это вызывало недовольство противников советской власти, которые обвиняли брейтовский Совнарком, в том, что чайная содержится в убыток. На собрании 31 мая 1918 года Маслов-Варсягин отчитался, что за полтора месяца, чайную посетили 10417 человек и прибыль составила 1041 рубль. Общее собрание селян поддержало и одобрило инициативу. Естественно, что чайная была не только местом, где можно было попить чая с сахаром, но и место, где велось неформальное общение, агитация. Это способствовало росту авторитета советской власти. Не обошли перемены и быт селян. Маслов-Варсягин первым провел гражданскую свадьбу. После того как молодожены расписались в волостном Совете, участники свадьбы прошли с красными флагами по селу. Монополия церкви на освящение семейной жизни была уничтожена.

Народное образование.

Была налажена работа школ, выплата жалования учителям. Брейтовское второклассное училище реорганизовали в школу повышенного типа, а в Борисоглебском имении было организовано училище. В его организации принимала участие Маргарита Фофанова, член коллегии Наркомзема, профессиональный агроном и специалист по экономике сельского хозяйства. По воспоминаниям Фофановой, приехав в Борисоглеб в августе 1918-го, она была приятно поражена образцовым порядком, царившим в имении. 10 тысяч гектаров земли, три большие племенные фермы крупного рогатого скота, заливные луга – все находилось в образцовом состоянии. Созданный здесь Брейтовской республикой Комитет бедноты во главе с деревенским пастухом отстаивал имение от набегов мародёров. Весь урожай с помещичьих полей был собран до зёрнышка, хранился в добротных закромах. Всё имущество и ценности занесены в особую опись, которую комбедовцы приготовили к приезду представителей из Москвы.

Фофанова и члены Комитета бедноты пришли к выводу, что при наличии сена и других кормовых запасов имение должно иметь животноводческое направление. Возник вопрос о подготовке кадров животноводов. Маргарита Фофанова предложила организовать сельскохозяйственную школу и общежитие для студентов, проанализировала, сколько и каких преподавателей пригласить в имение, какие дисциплины будут читаться, какая требуется литература. Вскоре было открыто «Борисоглебское сельскохозяйственное училище», реорганизованное в 1926 году в техникум. В первый же год там обучалось 54 человека – готовили животноводов для хозяйства. Именно преподаватели техникума при активном участии студентов вывели брейтовскую породу свиней, многое сделали для введения её в колхозное производство.

Фото: усадьба Мусиных-Пушкиных в Борисоглебе, где было организовано училище. 1930-е гг. 

Борьба с беспризорничеством.

Для решения проблем с беспризорными детьми в бывшем имении Михалево был создан приют. 13 его воспитанников, были поставлены на полное довольствие и обеспечивались всем необходимым волостными властями.

Символы советской власти.

Демонтажу подверглись государственные символы самодержавия. Сразу после провозглашения Советской республики, со здания брейтовской управы была снята вывеска с царским гербом. На ее месте была установлена другая – с двумя перекрещивающимися красными флагами и надписью: «Власть Советов. Брейтовский волостной Народный Совет Мологского уезда». По другой версии надпись гласила: «Брейтовский волостной Совет Народных Комиссаров. А выше полукругом мелко написано: «Мы наш, мы новый мир построим, владыкой мира будет труд!» Находившийся напротив правления памятник императору Александру II был демонтирован и перемещен в арестантскую, а затем сдан в металлолом.

Не будет преувеличением сказать, что брейтовский Совет народных комиссаров сумел удержать волость от экономического хаоса в тех сложнейших условиях, которые сложились в первой половине 1918 года как в губернии, так и по всей стране. При этом порядок в делах удалось навести, практически не прибегая к репрессиям, но с опорой на самые широкие массы крестьян, напрямую участвовавших в собрании Совета и влиявших на проводимую брейтовскими большевиками политику. Показательным в этом смысле стало мероприятие, организованное Брейтовским Советом народных комиссаров 31 мая 1918 года - было созвано экстренное общее собрание Брейтовского волостного народного совета, на котором был представлен полный отчет об экономической политике новой власти ее успехах и провалах. Данное мероприятие, собравшее «более 600 человек представителей от каждого селения, волости и лиц, приглашенных по желанию обоего пола с правом голоса», призвано было принять отчет Совнаркома о тех решениях и действиях, которые они предпринимали с момента прихода к власти. Первым пунктом повестки собрания был отчет Совета о своей деятельности. 

Выслушав докладчика собрание волости выразило доверие Совету и сохранило его полномочия и перешло к рассмотрению вопросов, связанных с земледелием и продовольствием. Противники брейтовских большевиков планировали использовать собрание для сведения счетов, но несмотря на то что, жаркое обсуждение длилось с 11:50 дня 31 мая до 3-х часов утра 1 июня, общий сход сохранил полномочия брейтовского Совнаркома.

Брейтовская Советская республика прекратила существование в июле 1918 года став частью провозглашенной Российской Социалистической Федеративной Советской Республики и, в частности, Мологского уезда. Первый председатель брейтовского советского правительства Михаил Маслов-Варсягин перешел на работу в Мологу секретарем уездного комитета РКП (б).

Мирный переход власти к Военно-революционному комитету и потом к Совету народных комиссаров в самом Брейтове не характеризовал такую же мирную ситуацию по всей волости. Уже на съезде 6 января 33 селения Поречья с центром в Борисоглебе захотели выйти из волости и уезда и создать собственную Борисоглебскую волость. Но вооруженный ревком не допустил дробления, сепаратистские настроения были подавлены – был создан Революционный совет по управлению имением Борисоглеб. С лета 1918 года по границам Брейтовской волости прокатилась волна крестьянских восстаний против продовольственной политики большевиков. Крупнейшее восстание вспыхнуло в октябре 1918 года. Демобилизованные офицеры встали во главе восстания крестьян против произведенной новой властью описи хлебных запасов и злоупотреблений Мологской чрезвычайной комиссии. Восстание началось в Покрово–Ситской волости в ночь с 26 на 27 октября и быстро распространилось на территорию Леонтьевской волости и земли нынешнего Некоузского района. В Покровском на Сити служивший там священник Иоанн по просьбам восставших читал молебны об их успехе с призывами к борьбе. Во многих волостях были разгромлены советы, восстановлены волостные старшины, началась мобилизация мужчин 18-45 лет в «народную армию». Местных жителей обязали сдавать в пользу восставших продукты питания.

В связи с тем, что восставшим удалось захватить стратегический участок железной дороги со станциями Шестихино, Маслово, Харино, на подавление восстания были брошены значительные силы большевиков. Весь Мологской уезд был объявлен на осадном положении, а в Мологе образован военно-революционный штаб. На территорию Покрово-Ситской волости, признанной ядром восстания, отправили отряды Мологской и Мышкинской ЧК, на село Горелово – Угличской ЧК. Лишь спустя четыре дня, к 31 октября, в основном восстание было подавлено, более десятка крестьян – участников восстания было расстреляно. Вот как описывал историю с этим восстанием председатель Мологской уездной ЧК Ф. Шаненков:

На территориях, охваченных восстанием, красноармейцы и некоторые представители местных большевистских властей устраивали произвол. Крестьян под угрозой расстрела просто грабили, отнимая продукты, скот, личные вещи… Акты мародёрства в Мологском крае были так часты, что о них узнали даже в Москве:

В связи с произошедшим Мологский уездный совет постановил арестовать местную ЧК почти в полном составе. Был арестован и Ф. Шаненков. Расследовали чрезвычайное происшествие представители губисполкома и губернской ЧК. Ярославские власти начали расследование этих злоупотреблений, в ходе которого в квартире Ф. Шаненкова был обнаружен целый «музей, заполненный картинами, золотыми и серебряными предметами, дорогой мебелью и т. п.». Учитывая, что Шаненков с отрядом действовал как раз на территории Покрово-Ситской волости, можно предположить, что многие из этих предметов принадлежали до восстания жителям Брейтовской земли. Однако результаты расследования оказались неожиданными: «восстание произошло ввиду... халатности волостных совдепов и комитетов деревенской бедноты». Дело прекратили, вещи крестьянам Покрово-Ситской волости, конечно, никто не вернул.

На значительной части Ярославской губернии крестьянские восстания продолжались до лета 1919 года, но на Брейтовской земле в это время было относительно спокойно. Может быть, потому, что местные крестьяне уже были запуганы и обессилены событиями октября 1918-го. Впрочем, отсутствие открытых выступлений совсем не говорит об общей политической стабильности в Брейтовской волости. Тем более брейтовцы воевали на фронтах Гражданской войны в 1919-1920 годах и не всегда делали это добровольно и с удовольствием, дезертирство имело место быть.

Фото: брейтовцы на фронтах Гражданской войны.

В истории Брейтовской волости есть еще один эпизод противостояния советской власти. Уроженец Брейтовской волости (деревня Остряковка) Василий Новиков был организатором покушения на Владимира Ленина в августе 1918 года. Тогда Фанни Каплан тяжело ранила Владимира Ильича, а Василий Новиков (эсер по партийной принадлежности, прошедший царские тюрьмы, ссылки и каторги) готовил покушение, выполнял роль наводчика, так как Каплан не знала Ленина в лицо, обеспечивал её уход с места преступления. Арестовали его не сразу: cначала в 1932 году – и приговорили к трем годам высылки на Урал, а потом – в 1937 году, по обвинению в теракте и антиреволюционной агитации. Расстрелян 31 декабря 1937 года.

Брейтово – советский районный центр.

Гражданская война и военный коммунизм проявлялась в стране в социальных и военных столкновениях, в экономическом истощении большей части территории России, разрушении торговых связей, бессистемных и практически бесконтрольных поборах со стороны новых властей. Однако особенности брейтовской экономики позволили сравнительно легко пережить военный коммунизм и Гражданскую войну. При отсутствии промышленных предприятий, недостатке промышленных товаров и ослаблении торговли крестьяне обходились собственным производством, вплоть до возвращения к натуральному хозяйству: выращивали овощи, разводили скот для себя и для продажи, пряли лен, ткали на кустарных ткацких станках льняное полотно. Это позволило при объявлении в 1921 году Новой экономической политики быстро возродить деловую активность.

Главной формой экономической деятельности, поддерживаемой государством в период НЭПа, стала кооперация. В Брейтовском уезде восстанавливались мельницы, открывались маслодельные и сыроваренные заводы, пахались запущенные поля, возрождались сельские ярмарки, вводились в оборот новые земли, создавались новые населенные пункты. Например, малоземельные крестьяне нескольких окраинных деревень волости организовали Вышкинские хутора, где проживало 18 семей – более ста человек. Хуторяне выстроили житницы, сенные сараи, выкопали колодцы, сделали на реке Горшковке для сбора воды. Занимались земледелием, скотоводством, выжигом угля, заготовкой корья, разводили пчел. Создавались артели и мастерские. В 1925 году крестьяне – бедняки и середняки села Горинского организовали артель по изготовлению щеточных изделий. Уже через два года артель стала приносить прибыль и занималась не только щетками, но и сельским хозяйством. Накопленный еще в дореволюционные годы опыт и сбалансированная самодостаточная система ведения хозяйства позволяли обеспечивать себя всем необходимым и даже продавать излишки. Брейтовские крестьяне восприняли либерализацию экономической политики позитивно: из всех уездов Рыбинской губернии, куда в 1921–1923 годах входил Мологский уезд, его жители сдали государству наибольший процент от запланированного продовольственного налога. Не хватало только собственного хлеба. Вот как в 1928 году, уже после свертывания НЭПа, описывал ситуацию один из крестьян волости: «Нельзя без боли смотреть на ужасную картину деревни. Голодает большая половина населения. Даже середняки, не думавшие, что на рынке хлеба не будет, и те сидят без хлеба. У зажиточных крестьян не меньше… очередь, за ради Христа просят пять фунтов до нового урожая. Едят месетку, которая раньше шла на корм скоту». Следует отметить, что даже в относительно спокойные 1920-е годы на брейтовской земле крестьянство сохраняло самостоятельность мышления. Сводки ОГПУ периода НЭПа регулярно упоминают о недовольстве населения Брейтовской и Прозоровской волостей высокими налогами, о призывах к усилению самостоятельности крестьян. «Надо бы допустить правительству организовать крестсоюз, и тогда крестьянин сам непосредственно стал торговать бы с заграницей и всё обходилось бы нам дешевле», – говорил один из середняков Гореловской волости в 1927 году.

В 1929 году Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет утвердил список районов и их центров по округам Ивановской промышленной области (куда вошла и Ярославская). Мологский уезд разделили на три района – Мологский, Некоузский, Брейтовский с центром в селе Брейтово. В его состав вошли 17 сельских советов (Заянский, Янский, Ветренский, Борисоглебский, Брейтовский, Назаровский, Севастьяновский, Прозоровский, Суминский, Орловский, Сутковский, Тимонинский, Логинцевский, Покрово-Ситский, Семеновский, Больше-Новитский, Филимоновский), 355 населенных пунктов, в которых проживало около 44 тысяч человек. Началась самостоятельная история Брейтовского района, который, несмотря на все изменения, оставался сельскохозяйственным. Конечно, до статуса ткацкой столицы России начала XVII века было далеко, но льноводство по-прежнему занимало особое место. Одевались в домотканую льняную одежду, в пищу употребляли льняное мало, остатками льняного производства (жмых) кормили скот.

Начавшаяся в начале 1930 годов коллективизация полностью  изменила уклад, который веками складывался на территории района. Перестали существовать крупные крестьянские хозяйства, мельницы перешли в собственность колхозов, имущество зажиточных крестьян конфисковано: частично стало колхозным, частично – продано. Были практически полностью уничтожены хуторские хозяйства прибалтийских переселенцев. В Брейтовских деревнях имели место бунты, были многочисленные случаи репрессий против кулацко-зажиточных крестьян, а их по статистике начала 1930-х годах было 6-8% от общего числа приживавших.

Первые колхозы были маломощные, к тому же они встречали сопротивление части населения. Например, один из лесничих Брейтовского района в июле 1929 года заявил, что он не будет давать дрова колхозам а вот отдельным мужикам – пожалуйста. А агроном Соессон утверждал: «Колхозы организовывать из бедноты не надо. Все они лодыри и ничего у них нет». Даже некоторые члены ВКП(б) сомневались в эффективности колхозного строительства, считая, что «колхозная жизнь будет такая, как раньше была у помещиков».

Фото: Колхозники сельхозартели «Трудовик», 1931 год.

В январе 1930 года правительство объявило о начале форсированной, сплошной коллективизации, районное начальство стало соревноваться друг с другом в скорости создания колхозов, и в результате уже к середине 1931 года в Брейтовском районе большая часть сельского населения была фактически загнана в колхозы. Всего в Брейтовском районе было организовано 145 колхозов,

Количество созданных колхозов не означало высокого качества организованной в них работы. На 100 гектаров пашни приходилось лишь 13 лошадей (для сравнения: в Мологском уезде в начале XX века соотношение было 100 га. / 52 рабочие лошади). Требовалась механизированная помощь. Первый трактор марки «Фордзон» прибыл в Брейтовский район в 1927 году в Борисоглеб, где в полную силу работал сельскохозяйственный техникум, преобразованный в 1926 году из Борисоглебского сельскохозяйственного училища.

В октябре 1931 года в Брейтове для поддержки сельского хозяйства была организована машинно-тракторная станция, в ноябре сюда прибыла колонна из девяти тракторов «Фордзон - Путиловец» производства ленинградского завода «Красный Путиловец». В посевную кампанию 1932 года район вступил с тракторами. Были созданы передвижные бригады МТС, которые работали во всех хозяйствах района. Все трактористы являлись комсомольцами-передовиками, прошедшими специальные курсы при Брейтовской  МТС. Одному из них -  Владимиру Смелову - 20 марта 1932 года было выдано свидетельство: «При экзаменационной проверке он показал хорошие результаты и имеет право на управление трактором системы «Фордзон - Путиловец» с присвоением звания «тракториста-рулевого».

Фото: Владимир Смелов - первый тракторист колхоза «Рассвет».

В начале 1930-х годов в Брейтовском районе стало развиваться еще одно направление сельского хозяйства - свиноводство. Первые попытки начались еще в начале XX века, полноценная селекционная работа началась в 1932 году на базе колхоза имени Максима Горького, которая затем на базе созданного в 1934 году

Брейтовского государственного племенного рассадника. Одной из разработчиков стала Ефросинья Смирнова, под ее руководством были успешно выращены 34 животных – родоначальников брейтовской породы. В 1940 году породу представили на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Это сделала Софья Ершова, которая занималась селекционной работой на ферме села Горинского. На выставке ферма получила премию – ветряную мельницу, а Софью Ершову наградили орденом Трудового Красного Знамени и орденом «Знак Почета». Государственная комиссия отметила, что семейство белянок (так еще называли брейтовскую породу) является первоклассным и ведущим. Вес свиноматки достигал 220–260 килограммов, хряка – 300–350. Молодняк за 6,5–7 месяцев набирал 100 килограммов. Новая порода отличалась плодовитостью и неприхотливостью. Окончательно порода была утверждена в 1948 году, в 1960-е годы её разводили более чем в 30 областях РСФСР.

Фото: племенной хряк из линии Кудесника брейтовской пород свиней – «Кудесник №61», 1941 год.

В середине 1930-х годов в стране ужесточились репрессии. Пик их пришелся на 1937–1938 годы, когда в Ярославской области по решению органов НКВД было арестовано почти восемь тысяч человек, из них 1660 – расстреляно. Брейтовский район, находившийся в стороне от политических перипетий, пострадал в меньшей степени – 35 его жителей были приговорены к высшей мере наказания внесудебными учреждениями НКВД. Самый массовый расстрел репрессированных произошел в Ярославской области в период между 3 и 6 октября 1938 года, когда в лесу у деревни Селифонтово под Ярославлем были убиты и закопаны в безымянной могиле 187 человек. Среди них – несколько партийных и хозяйственных руководителей из Брейтовского района: Федор Герасимов, директор Брейтовской машинно-тракторной станции, Иосиф Маковский, управляющий Борисоглебского зоотехникума, Николай Павловский, председатель Брейтовского райисполкома, Николай Сокол, секретарь Брейтовского РК ВКП (б). В списке расстрелянных были не только представители брейтовской «верхушки», пострадали и простые жители. Так, в 1937-1938 годах были расстреляны мастер сапожной мастерской деревни Большая Новинка Василий Соколов, крестьянин – единоличник из деревни Вертлюгово Герасим Тихомиров, пастух села Семеновского Константин Масленников и другие.

Фото: ГКОГПУ села Брейтово, 1930-1934 годы.

Фото: Хлебный обоз, сдача хлеба из колхоза «Кооператор».

В начале 1930-х годов советское правительство начало реализацию проекта «Большая Волга». По нему решили связать одной водной системой промышленные и сырьевые районы, обеспечить страну дешевой и доступной электроэнергией, закольцевать все моря европейской части страны, обеспечив транспортную доступность стоящих по берегам городов. На территории Ярославской области по первоначальному плану 1931 года ГЭС планировали строить под Ярославлем. Но уже в разгар строительства Ярославской ГЭС 14 сентября 1935 года принимается Постановление Совета Народных Комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) «О строительстве гидроузлов в районе Углича и Рыбинска». Решающим аргументом в пользу переноса стало то, что в естественной чаше Молого-Шекснинского междуречья, нижнюю часть которой и планировалось затопить, скапливалось гораздо больше воды от трех рек – Волги, Мологи, Шексны. Эти ресурсы можно было расходовать в течение всего года для равномерной выработки электричества при сохранении нужных глубин.

Карта Рыбинского водохранилища с нанесением принятых и освидетельствованных площадей ниже отметки 98 метров.

Изначально территория Брейтовского района не попадала в зону затопления. Но 1 января 1937 года в проект Рыбинской ГЭС внесли кардинальную поправку – уровень водохранилища повысили на четыре метра (с +98 до +102), что привело к затоплению 58% территории Брейтовского района. Так развитие государственной экономики оказало переломное влияние на развитие Брейтовского района. Технический проект утвержден в 1938 году, строительные работы началось в 1940-м. Разработчики прогнозировали большой экономический эффект, но экологические и социальные последствия оказались очень негативными. Из зоны затопления двух водохранилищ (Рыбинского и Угличского) нужно было переселить 158,8 тысяч человек, было затоплено или частично подтоплено более 958 населенных пунктов.

Строительство искусственного моря осуществлялось во многом силами заключенных. Специально для этого был создан исправительно-трудовой лагерь, входивший в систему ГУЛАГ – Волголаг. Зоны (лагпункты) Волголага расположили по берегам будущего водохранилища. Особенно много их было в районах строительства гидроузлов – Рыбинске и Угличе. Всего в Волголаге в 1936 году находилось 19 420 заключённых, накануне Великой Отечественной войны – уже 97 069 человек. Кроме строительства ГЭС они выполняли множество других работ: вычищали от деревьев дно будущего моря, разбирали здания в подлежащих затоплению населенных пунктах. Один из таких лагерей находился на территории нынешнего Брейтовского района – в районе деревни Тимошкин Бор. Условия труда и жизни заключенных удаленных от стройки гидросооружений лагерных пунктах были особо тяжелыми.

Люди из затопленных деревень и сёл согласно постановлению местных властей подлежали переселению в «верховые» и «горские» части Брейтовского района, уезжали в Рыбинск, Тутаев, Ярославль, Костромскую область. Около 300 семей переехали из зоны затопления в Ленинградскую область и в Карелию. По возможности в незатопленную часть района перевозили объекты социальной инфраструктуры. Например, заведующая Мологским РОНО Екатерина Копейкина добилась переноса здания Приселковской школы из затопляемого села Леонтьевское в село Горелово с переездом туда из затопляемой зоны династии учителей Петропавловских.

Фото: Затопляемая зона Волгостроя. Луг «Песок» около дер. Согды Брейтовского района до затопления (1937 г.). Бурдин Е.А. Великий исход: начало подготовки территории Рыбинского и Угличского водохранилищ к затоплению (1936-1944 гг.). История науки и техники. 2011. №2.

По одному из вариантов сметы строительства на перенос строений из зоны затопления, организацию переселения и обустройства людей планировалось направить 440 миллионов рублей – это почти четверть всех затрат Волгостроя. Ветхие дома переносить было нельзя, хозяева получали деньги с учётом оценки их износа. В реальности переселявшиеся жители получали денежную ссуду, которая не могла полностью компенсировать их расходы на обустройство и потери от переселения, и бесплатный лес. Переселенцы должны были самостоятельно строиться в новом месте. Спешка и нехватка средств не позволяли полностью воссоздать архитектуру перенесенных деревянных домов и быстро построить каменные здания, часто получались безликие жилища без истории. 

Местные власти не имели опыта подобных переселений, поэтому очень часто в ходе этих действий возникали серьезные проблемы во взаимоотношениях между Волгостроем и местным населением. По информации Брейтовского райисполкома за май 1938 года, «в отдел переселе­ния каждый день ходит масса переселенцев - колхозников с жалобами на беззащитное и бюрократическое отношение со стороны отде­ла переноса Волгостроя, отсутствие внима­ния к живым людям, выражающееся в том, что передовые люди, борющиеся за своевремен­ное и плановое переселение колхозов, до сих пор многие из них не получили средств, на­численных колхозникам на перенос их домов, перевозку семьи и имущества первых 50%». Источники сохранили свидетельства отказов жителей от эвакуации. Некоторые чле­ны рыболовецкого колхоза им. Кагановича Брейтовского района в октябре 1938 года заяв­ляли, что «…переселяться они в 1939 г. нику­да не будут и весной будут производить по­сев яровых, это повлияет на ход переселения колхоза». Полное освобождение территории от жителей планировалось к 15 сентября 1940 года, по факту в это время еще около 1300 хозяйств оставались на своих местах.

Кроме переезда людей и переноса зданий стояла сложнейшая задача вырубки и вывоза леса и кустарника с территории более 3,5 тысячи квадратных километров. Большинство работ заключенные Волголага выполняли вручную, сроки вырубки срывались, поэтому руководство лагеря распорядилось начать выжигание леса. 16 августа 1938 года директор Брейтовского лес­хоза Ражев докладывал, что в результате сжи­гания порубочных остатков Волгострой допу­стил лесной пожар на большой площади, пред­ставлявший большую опасность и для водоо­хранных лесов будущей береговой зоны водо­хранилища.

Весной 1941 г. газеты сообщают о начале судоходства по Рыбинскому морю. 

13 апреля 1941 года началось затопление водохранилища, 18 ноября того же года введён в эксплуатацию первый гидроагрегат Рыбинской ГЭС. Второй - 15 января 1942-го. Окончательно затопление ложа водохранилища закончилось в 1947 году. Брейтовская земля в очередной раз в своей истории оказалась пограничной, порубежной: половина района оказалась под водой, половина сохранилась. Под воду ушло 58% площадей Брейтовского района. В зону затопления вошли села Брейтово, Борисоглеб, несколько десятков деревень. Подлежавшая затоплению усадьба Борисоглеб оказалась на линии будущего водного пути Рыбинск – Весьегонск, её разобрали, а колокольню Казанской церкви использовали в качестве мишени для бомбометаний во время учебных полетов военных летчиков Красной Армии, базировавшихся в Рыбинске. В Черкасове разобрали церковь Успения Пресвятой Богородицы. В том месте, где он стоял, планировалось судоходство, поэтому его разобрали полностью - до последнего камня в фундаменте. Вода совсем немного не дошла до этого места, теперь здесь стоит поклонный крест. В селе Брейтово разобрали Храм во имя Иоанна Предтечи и Храм во имя Рождества Богородицы. К 1940 году Брейтово практически полностью было перенесено за зону затопления. Районный центр, по сути, был построен заново, от старого остался лишь один каменный двухэтажный дом. В это время короткая история Брейтова как районного центра могла закончиться - первоначально этот статус планировали передать селу Лацкое (соременный Некоузский район), до него в эти годы даже была построена новая дорога. В свою очередь, Брейтовскому району на основании решения исполкома облсовета от 5 апреля 1940 года была передана часть незатопленных земель Мологского района – Бор-Дорковский (205 хозяйств), Жеребцовский (160 хозяйств), Гореловский (205 хозяйств) сельсоветы.

В 1936 году в Брейтовском районе начал функционировать районный архив, открытый во исполнение Постановления ВЦИК и СНК РСФСР от 10 декабря 1934 года, обязывающего создать архивы для обеспечения сохранности, сбора и использования архивных материалов колхозов, совхозов и МТС. Для него изначально было выделено совсем маленькое помещение площадью 7 квадратных метров. В 1939 году в соответствии  с постановлением правительства районный архив был передан в систему районного отдела  НКВД с одновременным подчинением архивному отделу Ярославского областного управления НКВД.

В годы войны показатели работы архива по понятным причинам были низкие, условия работы архивистов оставались тяжелыми. В 1944 году в соответствии с решением Ярославского облисполкома об усилении внимания к районным государственным архивам, под него было выделено более приспособленное помещение в одном из деревянных домов нового Брейтова.

Фото: Затопляемая зона Волгостроя. Общий вид д. Согда Брейтовского района, начало затопления.

Брейтовский район в годы Великой Отечественной войны.

В годы Великой Отечественной войны Брейтовский район обеспечивал фронт солдатами и офицерами (отсюда на фронт ушли 9030 человек, 4446 – погибли или пропали без вести, среди жителей района, принявших участие в Великой Отечественной, 7 героев Советского Союза и 10 видных военачальников), поставлял продукты и материалы, принимал раненых и жителей блокадного Ленинграда - 600 детей и семей из блокадного Ленинграда нашли приют в Брейтовском районе. В 1942 году сюда перевезли шесть детских домов. В Прозорове был размещен детский дом №76 со 125 воспитанниками и персоналом. Эвакуированных жителей также распределили в Брейтове, Покровском, Севастьянцеве, Дуденеве и Мусине. Ленинградцам, до этого не знавшим деревенской жизни, приходилось осваивать роль селян. В детских домах заводили лошадей и коров, обустраивали приусадебные участки, организовывали мастерские. В местных школах эвакуированные ребята учились вместе с деревенскими вплоть до 1946 года.

Ленинградские дети в детском доме №125 Брейтовского района.

Фото из книги: Библиотека Ярославской семьи. Великая Отечественная война и Ярославский край. Рыбинск, 2015. 

В первые годы войны Брейтовский район, оказавшийся, по сути, прифронтовым, направлял на стоявший радом фронт самое необходимое, в том числе лошадей. Дело в том, что до войны в каждом колхозе района содержались лошади лучших пород – это был фонд Рабоче-Крестьянской Красной Армии. В августе 1941 года по распоряжению облвоенкомата район должен был поставить в действующую армию 120 лошадей. Для их сопровождения были выделены 26 человек из числа военнобязанных, а старшими и ответственными за доставку лошадей к месту назначения были назначены два жителя района – Н. Першин и А. Шахов. Путь следования был следующим: Брейтовский район – станция Некоуз (железнодорожными вагонами) – Москва – Вязьма. По плану в Вязьме лошадей следовало передать военным, но по факту брейтовцам пришлось самим гнать лошадей в город Дрогобуш к действующим на Смоленском направлении войскам. Только через несколько дней сложного перехода представители воинских частей приняли лошадей. А 8 сентября 1941 года Совинформбюро передало следующее сообщение: «На Смоленском направлении 26-дневные бои за г. Ельня закончились полным разгромом дивизии «СС», 15-й, 137-й, 178-й, 292-й, 268-й пехотных дивизий противника. Наши войска заняли г. Ельню». Очень вероятно, что в этих боях приняли участие лошади, доставленные сюда брейтовцами.

В Брейтовском районе был организован свой фронт – трудовой. Между звеньями, бригадами, колхозами развернулись социалистические соревнования за скорейшую уборку урожая и досрочную сдачу зерна государству. Вот что писал об этом в областной газете «Северный рабочий» 29 октября 1942 года секретарь Брейтовского райкома ВКП (б) И. Сухов:

В декабре 1942 года газета «Северный рабочий» писала: «Колхозники и колхозницы Брейтовского района в течение двух дней отправили в фонд Красной Армии 25300 пудов хлеба и 30 тысяч пудов картофеля из личных запасов». В первые, самые тяжелые военные годы жители района собирали теплые вещи для солдат. В 1942 году ими были собраны и отправлены на фронт продукты питания, деньги, теплые вещи – валенки, полушубки, носки, перчатки, шапки, портянки. За эту помощь в район была направлена телеграмма за подписью Иосифа Сталина: «Высокая правительственная. Секретарю Брейтовского райкома партии товарищу Сухову И.Н. Председателю райисполкома товарищу Репникову А. С. Прошу передать брейтовским колхозникам, собравшим для нужд Красной Армии 30000 пудов картофеля, 25000 пудов хлеба и теплые вещи, мой братский привет и благодарность Красной Армии». Естественно, основная трудовая нагрузка легла на женские плечи. На селе даже был брошен клич «Девушки – на трактор», на который откликнулись многие, в том числе и подростки. Брейтовские женщины во всем брали на себя повышенные обязательства — и выходили в две смены, и вырабатывали полторы-две нормы за одну смену. Кроме того многие из них отправлялись на строительство оборонительных сооружений в соседние области.

Фото: газета «Брейтовский колхозник», 1943 год.

В 1942 году по инициативе комсомольцев колхоза «Заря свободы» Брейтовского района началось создание эскадрильи «Ярославский комсомолец». В Ярославском отделении Государственного банка был открыт счёт № 14 022. На него перечислялись добровольные взносы. На эти средства были построены 2 эскадрильи штурмовиков Ил-2. 31 Декабря 1942 г. делегация молодёжи области выехала на Ленинградский фронт, чтобы вручить 20 боевых самолётов. На торжественном митинге воины и ярославские комсомольцы поклялись крепить дружбу, которая помогает бить врага. Лётчики обратились к молодёжи области с письмом: «От всей глубины сердца мы благодарим вас, славные сыны Ленинского комсомола, за заботу о Вооружённых Силах Красной Армии. Нас тоже воспитал Ленинский комсомол», закалил нашу волю. Мы черпаем силы и волю к победе у нашей партии большевиков, в беспредельной любви к своей Отчизне. Клянёмся вам, дорогие товарищи, что приняв замечательные самолёты, не щадя своих сил и самой жизни, будем истреблять немецких оккупантов. Мы понесём на этих крыльях смерть фашизму!» Самолёты с надписью на борту «Ярославский комсомолец» действовали на Ленинградском фронте. Лётчики 448-го штурмового авиаполка уничтожили тысячи гитлеровских захватчиков. Лётчик П. Кизенков из эскадрильи «Ярославский комсомолец» беспощадно громил технику и живую силу врага. Только в одном из налётов на неприятельскую колонну им было уничтожено до 80 гитлеровцев. Командир 3-й эскадрильи этого полка Старший лейтенант Алексей Зинченко за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

Фото: форум Ярпортал. Обсуждение темы «Ил-2 «Ярославский комсомолец», 20 самолетов ленинградскому фронту». 

А делегация, вернувшись домой, широко оповестила молодёжь области о том, как помогает бить врага техника, построенная на собранные средства. Брейтовские комсомольцы во второй раз выступили с инициативой сбора средств - на строительство и подводной лодки «Ярославский комсомолец». Всего в Ярославской области было собрано около 5,5 миллионов рублей. Столько стоило строительство новой лодки типа «малютка». Однако строительство подводной лодки идет не день и даже не месяц, поэтому решили: эквивалентно собранной жителями области сумме ближайшей построенной подлодке класса «М» присвоить наименование «Ярославский комсомолец». В феврале 1943 г. подводную лодку «М-104», заложенную на Горьковском судостроительном заводе «Красное Сормово», назвали этим именем. 23 февраля был торжественно поднят Военно-морской флаг. В этот день делегация ярославцев в торжественной обстановке передала морякам Северного флота подводную лодку, построенную на средства комсомольцев области. На церемонии передачи корабль от делегации ярославцев принимал командир бригады подводных лодок Северного флота Герой Советского Союза капитан 1 ранга Иван Колышкин - уроженец Ярославской области.

До, во время войны, в первые послевоенные годы из района поставлялась древесина на нужды народного хозяйства и фронта. С 1936 по 1940 годы в зоне будущего затопления Рыбинским водохранилищем было вырублено 11 млн. кубометров строевого и товарного леса. Из 6 млн. кубометров были изготовлены плоты и оставлены на месте с тем расчетом, что их можно будет буксировать судами после заполнения водохранилища. 5 млн. кубометров были вывезены сразу после вырубки и пошли на нужды народного хозяйства. Лес поставлялся шахтам Донбасса, ярославскому резино-асбестовому комбинату, Угличской и Рыбинской ГЭС, другим большим стройкам Центральной России. В военные годы из брейтовского леса делали деревянные заготовки для оружия, лыжи, фуры, другие деревянные транспортные средства, авиационную фанеру. Много древесины поставлялось для восстановления освобожденных районов страны. Например, летом 1943 года было заготовлено и вывезено сплавом 6 тыс. кубометров деловой древесины в Калмыкскую АССР.

Много усилий в условиях трудового фронта Брейтовскому району приходилось уделять борьбе с бандитизмом и дезертирством. В материалах пленумов Ярославского обкома ВКП (б) и партийных конференций за 1941-1945 годы можно найти сведения о деятельности на территории района воровских групп. Их численность достигала 20 человек, в которые входили председатели колхозов и их заместители, а количество похищенных ими ржи или овса измерялось центнерами и даже тоннами. Есть и другие примеры подобных случаев в жизни района в годы Великой Отечественной войны. Оказавшись прифронтовым, расположенным сравнительно недалеко от железной дороги и одновременно далеко от больших городов, район притягивал дезертиров. В апреле 1942 года Главное управление милиции Ярославской области дало указания по усилению борьбы с дезертирством. К операциям привлекался истребительный батальон Брейтовского районного отделения НКВД. Только за июнь-сентябрь 1943 г. выявлено 10 дезертиров из армии, а также уклоняющихся от призыва, 10 дезертиров трудового фронта. Истребительному батальону оказывали практическую помощь члены групп содействия, создаваемых из местного населения. Именно с их помощью в августе 1943 года в Брейтовском районе было задержано два дезертира.

Были случаи, когда дезертиры объединялись в банды. В Брейтовском районе 10-14 февраля 1943 года была ликвидирована группа вооруженных дезертиров из 6 человек, проживавших в районе Бухаловской дачи. Дезертировавший в марте 1942 г. некто Шестеркин занимался кражами на территории Мышкинского и Рыбинского района. 21 февраля 1943 года во время совершения кражи в д. Прокошево Рыбинского района замечен колхозниками. Супруги Максимовы и Шкицерова попытались его задержать, но дезертир выстрелил в них. В подоспевшего бойца он успел выстрелить 4 раза, пробив брюки и шинель. Ответным огнем бандит был убит. 11 апреля 1943 года при задержании в районе Бухаловской дачи дезертиры Голубев и Серяков оказали вооруженное сопротивление. Огнем из автомата был ранен в руку уполномоченный уголовного розыска Брейтовского района Гагарин и в ногу милиционер Сорокин. 25 апреля 1943 года в этом же районе во время операции по задержанию терроризировавших местное население бандитов оказали вооруженное сопротивление и были убиты дезертиры Л.И. Воронин и А.В.Воронин.

В районе велась розыскная работа. 12 сентября 1944 года в Брейтовский район к своим родственникам прибыл В.И.Нефедов, который находился во всесоюзном розыске как агент немецкой разведки. В ориентировке по розыску имелись данные арестованного в октябре 1942 года. Управлением НКВД по Саратовской области немецкого разведчика В.Ф.Бойко: «С Нефедовым Василием Ивановичем я познакомился, будучи в лагере военнопленных. Он, так же как и, я являлся членом «Боевого союза русских националистов». Из лагеря «Освитц» Нефедов был направлен в карательный отряд полковника Гиля для борьбы с партизанами». Нефедов был зачислен в полк Гиля (Родионова), в составе которого воевал против польских и советских партизан. В апреле 1943 года во время карательной операции он перешел на сторону партизан и до июня 1944 года служил командиром отряда в бригаде Уткина, которая действовала в Витебской области. После соединения с наступающими частями Красной Армии партизанская бригада была расформирована, а Нефедов по состоянию здоровья в начале сентября убыл в отпуск в Ярославскую область, где и был задержан.

Фото: группа офицеров батальона связи 2-го Белорусского фронта у Бранденбургских ворот 11 мая 1945 года. Восьмой справа – уроженец села Брейтово старший лейтенант Н. И. Серов.

Несмотря на то, что Брейтовский край находился далеко от линии фронта, война прорывалась и сюда, в тыл. Весной 1942 года на территории района рухнул немецкий самолёт. Лётчики успели его покинуть на парашютах и после приземления добровольно сдались в плен. В небе над Брейтовским районом потерпели крушение и два советских самолёта. К сожалению, их экипажам не удалось спастись. В апреле 1942 года на льду Рыбинского водохранилища (в районе затопленного села Иловна) местными жителями обнаружены остатки советского военного самолета, а около него и под его обломками – тела четверых членов экипажа (самолет был найден случайно: люди отправились на поиски немецкого, а нашли советский). Сельчане вырубали обмороженные тела изо льда, удалось извлечь и попытаться эвакуировать на берег троих, четвертого достать не смогли. По пути на берег лёд не выдержал тяжести саней, они провалились в воду, лежавшее на них тело одного из погибших соскользнуло в полынью, достать его не удалось. Останки двух безымянных летчиков были захоронены на кладбище в Горелове. А в августе 1943 года в деревне Черкасово был похоронен неизвестный советский летчик, которого местные жители нашли в Рыбинском водохранилище.

Долгое время имена погибших и историю катастроф установить не удавалось. Только в 2015 году начальник отдела военного комиссариата Брейтовского и Некоузского районов Иван Груздев выяснил фамилии летчиков и первого, и второго экипажа, а также причины катастроф. Оба самолета вылетали на задания с одного и того же аэродрома, располагавшегося у деревни Якушево Рыбинского района. Первый (с большой долей вероятности) возвращался с выполнения боевого задания в районе Калинина, произошла нештатная ситуация, из-за которой он потерял ориентир и сбился с курса. Второй самолет совершал тренировочный полет, во время которого и произошла катастрофа.

Похоронка, пришедшая родственникам Петра Тихомирова в деревню Минюшино Брейтовского района в 1944 году. 

Источник: Сайт «Историческая правда». Солдатские письма. 

Брейтовский район во второй половине XX века.

Великая Отечественная война оказала существенное влияние на развитие Брейтовского района и его столицы не только с точки зрения участия в ней жителей района и переориентации экономики в интересах фронта. Война затормозила реализацию планов изменения экономики и инфраструктуры района в связи с созданием Рыбинского водохранилища. Во-первых, полное затопление территории до проектного уровня было завершено только в 1947 году – намного позже планового срока. Дело в том, что в годы войны одновременно с затоплением одновременно проводилось так называемое срабатывание водоема, с помощью чего вырабатывалась необходимая Москве электроэнергия. Подготовленные, но незатопленные до 1947 года  территории Брейтовского района стояли запущенными, не обустраивалась будущая граница воды и земли, не был решен транспортный вопрос, не было возможности полноценно развивать новую отрасль экономики – рыболовство. Во-вторых, через два месяца после начала затопления началась война, запланированное возведение перенесенного на новое место Брейтова и его новой социально-бытовой инфраструктуры откладывалось на неопределенный срок. Работоспособные мужчины ушли на фронт, сил и времени у оставшихся здесь жителей на обустройство районного центра попросту не было. Полноценные строительные и инфраструктурные работы здесь начались уже после 1945 года, но и в мирное время, после возвращения фронтовиков нужно было думать не столько об обустройстве и развитии Брейтова, сколько о восстановлении народного хозяйства в целом.

В 1963 году в ходе административной реформы Брейтовский район был на короткое время ликвидирован - в течение года (1 февраля 1963 – 4 марта 1964) территории Брейтовского и Некоузского районов были объединены в Некоузский сельский район. Впрочем, скоро решение было признано неэффективным. В 1970 году Брейтовский райком партии  (который тогда возглавлял Валентин Шилов) утвердил герб района, автором которого стал Павел Горбунцов. Герб представляет собой щит, в верхней части которого написано «Брейтово», в левой верхней части на красном фоне - медведь с секирой, означающий принадлежность района к Ярославской области; справа внизу - желтый колос, символизирующий сельскохозяйственную направленность экономики, и чайка на голубом фоне, отражающая Рыбинское водохранилище, на берегу которого расположен район.

Рисунок: герб Брейтовского района.

Экономическое развитие.

После окончания Великой Отечественной войны перед Брейтовским районом одновременно стояло несколько серьезных задач. Во-первых, восстановить и улучшить традиционные отрасли экономики – сельское хозяйство и лесопереработку, а также создать с нуля новое направление – рыболовство и рыбопереработку. Во-вторых, практически заново отстроить новый районный центр – Брейтово после создания искусственного моря «переехало» на новое место, а также практически «с нуля» создать транспортную, социальную, бытовую инфраструктуру района. Промышленности страны после войны требовалось сырье, людям – продовольствие. Сельское хозяйство района старалось внести свой вклад в решение этих задач - путем увеличения урожайности сельскохозяйственных культур. Так, в 1948 году бригада под управлением Николая Мурашова вырастила рекордный урожай льна – с каждого гектара было получено по 9,1 центнера волокна и 5 центнеров семян. За этот рекорд Мурашову было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В 1966 году такого же звания была удостоена заведующая свинофермой колхоза «Прогресс» (ранее колхоз «Заря Свободы») Анастасия Смирнова – за достижения в свиноводстве. В середине 1970-х наибольших успехов в разведении брейтовской породы свиней добился колхоз «Старатель». Хозяйство ежегодно производило около 60 центнеров свинины в расчете на 100 га пашни, уровень рентабельности достигал 75%. Каждая свиноматка давала в год 25-30 поросят, 1300 руб. чистой прибыли (в ценах середины 1970-х годов). Колхоз построил механизированные свинарники, создал промышленные условия хозяйства и труда, в структуре посевных площадей предусмотрел производство разнообразных кормов специально для свинофермы, подобрал и обучил кадры, которые были в состоянии обеспечить высокие показатели рентабельности. Большое внимание работники уделяли повышению плодовитости животных, планированию опоросов, рассматривая это как управляемый процесс, получая от каждой свиноматки более чем два опороса в год.

Фото: группа свиноматок со свинаркой колхоза «Путь к коммунизму».

Для поддержки сельского хозяйства в начале 1950-х годов была модернизирована брейтовская машинно–тракторная станция (МТС): построена новая база в районе реки Латыгора, сюда стала поступать новая техника – трактора новых модификаций (ДТ-54 и МТЗ («Беларусь»)). Началась переподготовка кадров для работы на новой технике. В 1958 году МТС была преобразована в ремонтно-техническую станцию, в 1961 году – в объединение «Брейтовская сельхозтехника». Тогда предприятие имело разветвленную сеть: ремонтную мастерскую, три станции технического обслуживания (автомобилей, животноводческих ферм, машинно–тракторного парка), линейно-монтажный участок, автопарк, обменный пункт, отдел по материально–техническому снабжению, вспомогательное производство. Парк автомобилей насчитывал более ста единиц. В 1958 году на предприятии появилась своя Книга Почета, куда заносились имена наиболее отличившихся работников: бригадира тракторной бригады №5 Александра Ершова, комбайнера Ивана Хорошулина, старшего тракториста Алексея Смирнова. В 1965 году в Брейтовском районе была создана машинно–мелиоративная станция, в колхозах велись мелиоративные работы – заболоченные участки осушались, расчищались русла мелких рек. Позже станция была преобразована в передвижную механизированную колонну (ПМК-3), её возглавил Борис Седов.

В 1968 году недалеко от села Прозорово открылся Брейтовский льнозавод. Его перевезли из соседнего Некоузского района вместе с оборудованием. Переехали в Прозорово и многие его рабочие, перевезя сюда дома или выстроив новые. На льнозавод присылались выпускники из техникумов и институтов, возглавил его Владимир Мильто. Списочный состав работающих был 130 человек (без управленческого аппарата). Завод перерабатывал не только местный лен, который сеяли на огромных площадях, но и привозной - из соседних районов. Предприятие работало в три смены, в месяц перерабатывали до 100 тонн льна.  Длинное льноволокно отправляли на текстильные фабрики Тутаева, Иванова, Костромы. Короткое льноволокно шло на строительные цели, костру прессовали и отправляли за границу. Завод доработал до 2002 года, после чего был закрыт.

Фото: сдача льнотресты на льнозавод в селе Прозорово, 1980-е годы.

На базе созданной еще в 1930-е годы артели «Промкаталь» в деревне Логинцево был организован цех по производству валяной обуви. Коллектив цеха ежегодно производил валяной обуви более чем на 200 тысяч рублей (в ценах того времени). В 1980 году было выпущено 25 тысяч валенок. В это время цех был новыми полуавтоматическими машинами по обработке шерсти. К 1980 году он стал одним из главных цехов брейтовского комбината бытового обслуживания, который был открыт в начале 1960-х. На комбинате работали сапоговаляльный, щеточный, швейный, столярный цеха, ателье. Ремонтировали теле- и радиоаппаратуру, холодильники, обувь, одежду, принимали вещи в химчистку, предоставляли услуги проката и парикмахерской. На территории района было открыто 14 приемных пунктов комбината.

Начало 1970-х годов стало периодом расцвета брейтовского молочного сельского хозяйства. В 1972 году надои от коров достигли в среднем по 2277 килограммов молока, урожайность зерновых составляла 18 центнеров с гектара – это были самые большие показатели по району во второй половине XX века. За несколько лет до этого колхозы и совхозы обеспечили увеличение закупок молока почти на 1000 тонн в год (1965 год - 6979 тонн, 1966 год - 7907 тонн). В Брейтовском районе действовало 5 мелких масло- и сырзаводов и 3 сепараторных отделения. Поэтому было принято решение о строительстве в Брейтове собственного маслосырзавода. Районную инициативу поддержало ярославское областное управление молочной промышленности. Стратегически решение было верным и своевременным. Местные производители молока получали гарантированный рынок сбыта продукции, стимул повышать надои. Завод, стоящий рядом с поставщиками молока, мог минимизировать логистические и транспортные издержки, повышая рентабельность и работая над качеством. Район получал социальную стабильность: рабочие места, занятость населения, удерживал людей от миграции. Стройка была объявлена правительственной, подрядчиком выступил Рыбинский трест №16, материалы и технику доставляли водным транспортом или в объезд через деревню Игнатово по бездорожью (моста через реку Сить в районе Брейтова еще не было).

В 1969 году завод был запущен, в 1970-е годы стал перерабатывать до 80 тонн молока в день, производить в год около 400 тонн масла и 650 - 800 тонн сыра (особо известен «Российский», поставлявшийся в Москву и Ленинград, небольшими партиями – в города Ярославской области). Эти цифры переработки было сопоставимы со статистикой Мологского уезда начала XX века. Была создана эффективная цепочка, привязанная к сельскохозяйственной специфике Брейтовского района: «производство молока – его переработка и изготовление сыра, сливок, масла, творога - сбыт на рынке области и страны». На заводе в три смены работало около двухсот человек – по тем временам это почти каждый десятый житель Брейтова. Если добавить к ним селян, трудившихся в колхозах и совхозах, поставлявших на завод молоко, можно говорить о районообразующем статусе предприятия. В годы рыночных преобразований предприятие растеряло рынки сбыта, поставщиков, квалифицированные кадры. В октябре 2005 года завод был окончательно закрыт.

Фото: в сыродельном цехе Брейтовского маслосырзавода.

Так как лесные угодья составляют более половины территории района, заготовка леса традиционно оставалась важным направлением экономики. В 1966 году Брейтовский леспромхоз реализовал товарной продукции на 738,8 тыс. руб. (в ценах того времени), в 1969 году – на 1291,7 тыс. руб. В 1988 году Брейтовский лесокомбинат направил потребителям 61 тыс. кубометров древесины: круглый лес, пиломатериалы, тарная доска. Основными потребителями были строители, судостроители, связисты, мебельщики. Затем постепенно производство древесины пошло на убыль. За навигационный период по рекам Сить и Сёбла сплавляли не более пяти плотов, а с 1993 года перестали этим заниматься.

К основным направлениям экономического развития Брейтовского района с середины XX века добавилось еще одно - рыболовство. Рыбинское водохранилище создавалось для решения нескольких задач: выработка электричества: транспортировка грузов и пассажиров как по самому морю (в том числе до Брейтовского района), так и по всей Волге, получившей возможности для судоходства после создания каскада ГЭС; промышленный лов рыбы. Основным экологически чистым местом для организации рыболовства стал удаленный от крупных городов и производств Брейтовский район. Рыбу предполагалось ловить даже в больших масштабах, чем в пойме рек Волга, Молога и Шексна до создания искусственного моря. Правда, с появлением водохранилища в этих местах не стало осетра, севрюги, белорыбицы, серебряного карася, исчезли подуст и сазан, стерлядь и голавль, меньше стало белоглазки, жереха, сома. Но зато состав ихтиофауны пополнился пришедшими из Белого озера ряпушкой и снетком, вслед за сооружением Волго-Балтийского канала появились корюшка и угорь, вверх по Волге через каскад водохранилищ прошла каспийская килька.

Первая промысловая отдача от водохранилища была получена в конце 1940-х годов. С каждым годом в сети попадалось все больше плодов нереста 1940-х годов в затопленных лесах: с 1951 года удвоился вылов леща, с 1954 года - судака. В 1952 году промысловой рыбой стал синец. С 1954 по 1966 годы в Рыбинском водохранилище были отмечены максимальные уловы - от 3 до 4,3 тыс. тонн рыбы ежегодно. В Брейтовском районе создали специализированные рыболовецкие колхозы - имени Ленина (объединивший колхозы «Отпор вредителям» и «Вторая пятилетка»), «Родина», «Ударник». В колхозе «Прибой» (деревня Медухово) была создана рыботоварная ферма. Такая же ферма появилась в колхозе «Вольный путь» Прозоровского сельсовета. Они вносили весомый вклад в «показатели социалистических соревнований» между Брейтовским и Некоузским районами.

На базе Рыбинского рыбзавода в 1946 году был создан рыбзавод в Черкасове. В 1949 году сюда приехал выпускник Ленинградского рыбопромышленного техникума Александр Власов, который сыграл заметную роль в истории предприятия. Директором завода он стал в 1959 году, при нем была расширена производственная база,  реконструирован и сам завод, и его база в Захарине. В 1970-80-е годы рыбозавод продолжал развиваться и выпускать продукцию, которая уходила, в основном, в Москву и Ленинград. В своём районе её практически не продавали, отпускали разве что в ОРС (отдел рабочего снабжения) лесокомбината. Сырьё для переработки поставляли не только заводские рыбаки (у завода был собственный флот, в том числе рефрижератор «Дельфин», теплоход «Океан», траулер «Щука»), но и другие рыбодобывающие хозяйства – в частности, колхоз имени Ленина. Предприятие завоёвывало первые места в соревнованиях разного уровня, ему присуждались переходящие красные знамёна, другие награды.

Фото: флот Брейтовского рыбзавода.

К сожалению, в дальнейшем формирование водохранилища продолжалось не в пользу нерестилищ промысловых рыб: разрушились затопленные леса, размыв берегов привел к замыванию плодородной почвы чистым песком. Сработка воды летом уменьшилась (ГЭС все чаще запускалась только на случай «пиковой» потребности), растительность на затопленных нерестилищах не восстанавливалась. Конец 1960-х и 1970-е годы отмечены резким уменьшением годового вылова рыбы до 2,5 тыс. тонн. Такой «сырьевой кризис» привел к тому, что на рыбзаводы в Брейтовском районе вынуждены были завозить на обработку морскую рыбу из северных регионов страны. Рыбный промысел исчезает из «показателей социалистического соревнования» между Некоузским и Брейтовским районами.

Засушливые 1972 и 1973 годы помогли вырасти нерестилищам в десятки раз. Интенсивный размыв берегов в предыдущие «полноводные» годы привел к образованию заиленных отмелей, которые быстро зарастали даже при кратковременном осушении. Отдача от нереста засушливых лет, как и после затопления, проявилась через 10 лет – с начала 1980-х годов. Только за один год одиннадцатой пятилетки (1981 – 1985) было выловлено около 500 тонн рыбы и выпущено 430 тонн готовой продукции: свежая, мороженная, вяленая, соленая рыба. Продукция доставлялась в Ярославль, оттуда привозили соль: всего за навигацию для рыбзаводов нужно было доставлять 150 тонн соли. Уловы в 1985-1988 годах вновь превысили 3 тыс. тонн. С конца 1990-х годов Рыбинское водохранилище (или «Рыбинка», как ее называют рыболовы), стала местом паломничества рыбаков – любителей из Москвы, Московской, Ярославской, Вологодской и Тверской областей. Водохранилище стало вторым после дельты Волги признанным местом рыболовного туризма в Европейской России. По разным оценкам, любителями вылавливается ежегодно 500-600 тонн рыбы. Для рыбалки освоено не только непосредственно водохранилище, но и все впадающие в него реки.

Если в советский период Брейтовский район можно было охарактеризовать как территорию развитого сельского хозяйства, то в ходе реформ конца 1980-х–1990-х годов многое из того, что удалось достигнуть, было разрушено. Впрочем, начало этим разрушительным процессам было положено много раньше. Еще в 1957 году лидер страны Никита Хрущев поставил невыполнимую задачу: в ближайшие годы догнать и перегнать США по производству мяса и молока на душу населения (производительность труда в советском сельском хозяйстве была ниже американской в 3,75 раза). Хрущёв увидел корень проблемы в раздробленности сельского хозяйства по мелким колхозам, предлагая взамен создание крупных хозяйств и преобразование колхозов в совхозы. Соответствующее решение об этом было принято в 1958 году Президиумом ЦК КПСС. Укрупнение аграрных предприятий и преобразование колхозов в совхозы коснулось в основном нечернозёмной зоны европейской части РСФСР, тем самым затронуло Ярославскую область и Брейтовский район. Ощутимых результатов это не принесло. После снятия Хрущёва, мартовский (1965 года) пленум ЦК КПСС осудил ликвидацию колхозов и превращение их в совхозы как ошибочную, «волюнтаристскую» политику. Но последующие мероприятия стали по сути продолжением начатого курса. 

В 1968 году Министерство сельского хозяйства СССР утвердило «Правила застройки сельских населённых пунктов РСФСР». В них впервые появилось понятие «неперспективные сёла». 1 сентября того же года вышло совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР по вопросам строительства в сельской местности, в основе которого лежали эти правила. В конце 1960-х годов Брейтовский район пережил очередное укрупнение колхозного хозяйства. Колхозы объединяли, их центры переносили в центральные усадьбы. Прекратилось строительство новых и капитальный ремонт уже существующих школ, больниц, других объектов инфраструктуры в мелких сельских населённых пунктах, лежащих в стороне от дорог. Постепенно в удаленных деревнях стали закрываться магазины, медпункты, школы, небольшие сельскохозяйственные предприятия. Прекращалось автобусное сообщение с ними. Люди из таких деревень подлежали переселению в более крупные сёла, в «главные усадьбы» колхозов и совхозные посёлки. В Брейтовском районе люди уезжали из маленьких деревень в Брейтово, Покровское на Сити, Прозорово, но еще чаще - в Рыбинск, Ярославль, Калинин (сейчас Тверь) и Санкт-Петербург.

Фото: деревня Браниха в настоящее время.

После того, как мелкие сёла и деревни были поставлены в такие условия, их ещё легче было объявить «неперспективными». Это предусматривало постановление ЦК и Совмина в марте 1974 года «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства нечернозёмной зоны РСФСР». Согласно ему, в этой зоне планировалось оставить лишь около 29 тысяч сельских населённых пунктов из 143 тысяч существующих. В 1976 году ликвидацию «неперспективных» поселений было призвано ускорить новое постановление – «О дальнейшем развитии специализации и концентрации сельскохозяйственного производства на базе межхозяйственной кооперации и агропромышленной интеграции». В результате в Брейтовском районе в течение нескольких лет было ликвидировано несколько десятков деревень. Экономисты отмечают, что кампания по ликвидации «неперспективных» деревень и концентрация сельскохозяйственного производства в крупных аграрных предприятиях не привели к желаемому подъёму производительности сельского хозяйства. Темпы роста сельхозпроизводства в РСФСР неуклонно снижались. Так, если в восьмой пятилетке (1966-1970 годы) они составляли в среднем 8,4% в год, то в 11-й (1981-1985 годы) – 1,1%. 

Строительство и транспортная инфраструктура.

К середине XX века в Брейтовском районе была слабо развита  транспортная инфраструктура, благоустройство шло очень медленно. До районного центра со стороны городов к тому времени еще не построили дорог с твердым покрытием, не было проведено электричество, в 1960 году в Брейтове было всего семь каменных зданий. Не удивительно, что люди искали возможность уехать из этого удаленного от цивилизации района. Лишь в 1966 году, спустя четверть века после начала работы Рыбинской гидроэлектростанции, Брейтово было подключено к государственной централизованной электрической сети, полностью электрификация района была завершена в 1968 году.

В 1959 году организуется первая строительная организация (впоследствии МПМК). Её первым руководителем стал Павел Осокин. В районном центре и других крупных населенных пунктах развернулось каменное жилищное строительство.  Строительство вели крупные предприятия района. Так, силами «Брейтовской сельхозтехники» в районном центре появился микрорайон сельхозтехники и два 18-квартирных дома на ул. Первомайской. А вместе с Брейтовским маслосырзаводом было построено три многоквартирных жилых дома, магазин – столовая. Активно застраивались центральные усадьбы колхозов. В одном из самых крупных хозяйств района – колхозе «Память Ленина», которым с 1959 по 1980 годы руководил Алексей Сорокин, были построены многоквартирные дома со всеми удобствами, дом культуры, детский сад, магазин, столовая. В эти же годы постепенно начала развиваться бытовая инфраструктура – районные и сельские дома быта, сельскохозяйственная кооперация, комбинат бытового обслуживания. Большой вклад в это внес Анатолий Баракин, уроженец деревни Старое Мерзлеево Брейтовского района, занимавший долгое время высокие руководящие посты в органах исполнительной власти Ярославской области.

Фото: Брейтовский дом бытовых услуг, цех по ремонту обуви, 1988 год.

В 1953 году начал свою работу брейтовский аэропорт. Самолет «Ан-2» стал совершать внутрирайонные перелеты из Брейтова по трем маршрутам: до Ульянихи, Филимонова, Захарино. Интересно, что аэродром в Захарино появился благодаря усилиям черкасовского рыбзавода, который постройкой аэродрома обеспечивал перевозки людей и грузов от своего подразделения к этой удаленной части Брейтовского района. Ежегодно по району на самолетах перевозилось до 24 тысяч человек. Кроме того, были открыты внутриобластные маршруты до Ярославля и Рыбинска, а также один межобластной по маршруту Ярославль – Брейтово – Филимоново – Ленинград. Короткое время самолеты из Брейтова летали и в Москву. Кроме пассажиров, по воздуху доставляли грузы: сырзавод отправлял в Рыбинск сыр и масло, рыбозавод – свою продукцию; для комбината бытового обслуживания в Брейтово привозили железо. До постройки аэродрома взлетно–посадочной полосой служил лед Рыбинского водохранилища. Новое двухэтажное каменное здание аэропорта было сдано в 1972 году (до этого вокзалом был небольшой деревянный дом). Полеты самолетов «Ан-2» продолжались до 2000 года, пришедших им на смену вертолетов «Ми-8» - до 2005 года.

Самолет АН-2 в Брейтове. 

Фото: здание Брейтовского аэропорта, 1988 год.

Для организации перевозок начал использоваться ресурс Рыбинского водохранилища. До начала 1960-х из Брейтова в Рыбинск можно было добраться на пассажирских теплоходах «Зоркий», «Отважный», «Стремительный», «Ом-357» и «Ом-359». Море они преодолевали ночью, идя по нему 5-6 часов. Заходили сюда и пассажирские суда из Москвы – регулярные рейсы совершал теплоход «К. Минин». Новый этап пассажирских перевозок по морю начался в 1965 году, когда сюда впервые пришло скоростное судно на подводных крыльях «Метеор» (выпускался с 1961 года), вмещающий 130 человек. До Рыбинска он шел меньше двух часов, и это был настоящий транспортный прорыв. «Метеоры» сначала причаливали к деревянной пристани, новый причал – на металлических сваях – поставили в 1975 году. Что касается вокзала, то сначала это был маленький домик, тоже деревянный. Но пассажиров становилось больше, поэтому в Весьегонске (Тверская область) срубили деревянное здание и поставили его на берегу в 1957 году. В 1958 году в Брейтове была построена пристань, способная принимать самоходные баржи, танкеры, плавмагазины. В 1970-е годы грузооборот пристани достигал 200 тыс. тонн в год. В 1980-е годы в акватории Брейтовского порта было очень оживленно. За годы десятой пятилетки (1976 – 1980) район отправил 250487 тонн грузов, а «Метеоры» перевезли до Рыбинска и Ярославля 97800 человек. За навигацию брейтовская пристань отправляла около 18000 пассажиров, 45000 тонн грузов. Для бесперебойной работы порта в устье реки Латыгора велись работы по углублению фарватера устья реки. За смену земснаряд выбирал 420 кубометров груза. Развивался внутренний водный транспорт. Еще с 1930-х годов здесь существовала внутренняя судоходная сеть – пристани были у села Прозорово (Первомайка) и Горелова (Гридино). По реке Сить ходил речной трамвай «К – 88»,  с 1961 года – специальный теплоход для мелководных рек с осадкой 35 сантиметров, скоростью 50 километров в час и вместимостью 50 человек. Пароход работал с конца апреля по середину ноября, перевозя в среднем по 400-500 человек в день.

Фото: здание речного вокзала в Брейтове, 1970-е годы.

Фото: «Метеор», доставляющий первых участников встречи бывших выпускников Борисоглебского сельскохозяйственного техникума, 1971 год (справа).

Что касается автомобильных дорог, первые работы по дорожному строительству начались в Брейтовском районе еще в 1940 году и прервались с началом Великой Отечественной войны: мостились камнем улицы Брейтова, строилась «каменка» до Покровского на Сити, щебеночно – гравийная дорога до деревни Ножовники, была проложена дорога до села Лацкое Некоузского района. Комплексные дорожные работы продолжились только в конце 1960-х, а «переломным» для развития автомобильного транспорта стал 1972 год, когда был построен мост через реку Сить (до этого люди переправлялись на другой берег на пароме и лодках, зимой намораживали переправу). Это позволило организовать бесперебойное автобусное сообщение до железнодорожной станции Шестихино и оттуда на поездах - до больших городов. В 1974 году в Брейтове появилась первая заасфальтированная улица – Республиканская. В 1979 году начал работу первый асфальтово-бетонный завод, дорога Брейтово – Шестихино была реконструирована в 1985 году.

Фото: строительство автомобильного моста через реку Сить, 1972 год.

Социальная сфера

В 1960-1980-е годы в Брейтовском районе была создана новая социальная инфраструктура, построены новые здания школ, больниц, домов культуры. Следует сказать, что первый Дом культуры появился в Брейтове еще в 1907 году, а в 1918 году в помещении кредитного товарищества был открыт Народный дом. В конце 1950-х Народный дом был переименован в Дом культуры. Размещался он - после перевода Брейтова на новое место в старом деревянном здании на улице Память Ильича. На сцене шли спектакли, концерты, смотры художественной самодеятельности, торжественные собрания. Здесь же принимали в пионеры, читали лекции и проводили политинформацию. Учитывая огромную популярность Дома культуры – молодежь и целые семьи шли в самодеятельность, а при проведении мероприятий зал всегда был полон -  было принято решение строить новое здание. Строительство началось осенью 1958 года. Работники Дома культуры сами привезли 70 кубометров камня, а жители райцентра – 35 кубометров песка для фундамента. Зимой заготовили 800 кубометров деловой древесины, вывозка леса для стройки продолжалась до лета 1959 года. Летом 1961 года районная газета «Новая жизнь» писала: «Давно жители районного центра мечтают о новом Доме культуры. Много раз им приходилось слушать обнадеживающие заверения, что недалек тот день, когда гостеприимно раскроются двери, и посетители войдут в большой, хорошо оборудованный зрительный зал». К концу 1961 года, несмотря на затянувшуюся стройку, деревянный Дом культуры был сдан. В нем, кроме зрительного зала, были помещения для кружковой работы, краеведческий музей, библиотека, залы для отдыха посетителей. В 1977 году в преддверии 60-летия Октябрьской революции было открыто новое здание Дома культуры со зрительным залом на 300 человек, действующее и на момент издания книги. 4 ноября 1977 года здесь состоялось торжественное заседание райкома КПСС и районного Совета народных депутатов, после которого показали театрализованное представление «Рожденные революцией, рожденные Октябрем». Базировавшийся в Доме культуры театр в 1966 году получил звание «Народный».  Поводом для присвоения звания стал Диплом II степени, полученный брейтовским театром в марте 1965 года на областном смотре сельских театральных коллективов за спектакль «Свидание у черемухи» (режиссер Галина Горбунцова). Большой группе актёров были вручены Почётные грамоты райкома КПСС и исполкома райсовета и ценные подарки. Вот что писала районная газета «Заря коммунизма» 7 июля 1966 года: «Представитель областного Управления культуры тов. Мошкова огласила приказ о том, что с 1 июля Брейтовскому театру присуждается звание «Народный». Его задача состоит в том, чтобы совершенствовать театральное мастерство и приблизить его к уровню профессионального театра. В 1970 году в Доме культуры появился постоянный хоровой коллектив, получивший в 1991 году имя «Семеновна».

Фото: Брейтовский Районный дом культуры, 50-летие пионерской организации им. В.И. Ленина, 1972 год (слева), Брейтовский районный дом культуры, 1988 год (справа).

На новый уровень после Великой Отечественной войны вышло качество работы брейтовской районной библиотеки. Во многом это связано с личностью Бориса Комарова, который возглавлял библиотеку с 1947 по 1967 годы. В 1959 году количество читателей районной библиотеки достигло 2517 человек. Книговыдача увеличилась до 30370 томов, выписывалось 14 газет и 72 журнала. Сотрудники проводили массовую работу с помощью библиотечного Совета, в который входили уважаемые в районе люди. В 1960 году работники районной библиотеки и Дома культуры создали хор русской песни, который выступал не только на сцене ДК, но и в клубах колхозов «Имени Мичурина», «Дружба», «Рассвет». Еще в одном увлечении проявилась кипучая, деятельная натура Комарова – районном музее. Именно Борис Павлович одним из первых стал углубленно заниматься историей края, собрал много интересных  документов и экспонатов для краеведческого музея. В 1986 году в библиотеке начал работу клуб любителей книг «Встреча», в 1996 году – подростковый клуб «Собеседник». В конце 1992 года на базе районной газеты «Брейтовские новости» было создано литературное объединение «Сить». Цели объединения – развитие творческого потенциала брейтовцев в области литературного творчества, выявление и поддержка творчески одаренных людей.

В 1979 году в Брейтове был открыт филиал Быковского СПТУ, готовившего механизаторов. В восьмидесятые годы училище выпускало до семисот человек в год, которые работали в хозяйствах Ярославской области, брейтовский филиал готовил механизаторов не только для Брейтовского, но и для соседних районов области. В 1980-е годы появились новые помещения для школ Брейтовского района, они появились уже в 1980-е годы. В 1980 году в новое здание переехала Брейтовская школа, в 1987-м – Прозоровская, 1988-м – Покровская, в конце 1980-х готов капитально ремонтируют школу в Горелове. В 1987 году в новое каменное здание переехала школа в деревне Ульяниха, впрочем, в начале XXI века в рамках оптимизации в связи с сокращением учащихся она была закрыта, школьники продолжили учебу в в школе села Покровское на Сити.

Учитывая сельскохозяйственную специфику района, в образовательных учреждениях уделяли особое внимание этому направлению учебного процесса. В Брейтовской школе работала ученическая производственная бригада: на базе колхоза им. Кирова учащиеся 9-х классов выращивали  кукурузу и капусту. В Покровской школе с начала 2000-х годов работает детский сельскохозяйственный кооператив «Земледелец». Он выращивает овощи и рассаду, разводит калифорнийского червя, который выдаёт гумус для удобрения почвы. В историю брейтовского народного образования навсегда вписаны имена заслуженных учителей РСФСР – Валентины Сорокиной, Надежды Розановой, Нины Шиловой, Анны Стромиловой, Григория Пискарева.

В середине 1960-х годов в Брейтове была открыта Детская музыкальная школа, возобновившая свою деятельность 24 мая 1991 года. В 1998 году в школе появилось художественное отделение и учреждение стало называться Детской школой искусств. Школа работает по сей день, образовательная деятельность ведётся по направлениям: инструментальное исполнительство (фортепиано, баян), изобразительное искусство, ранее эстетическое развитие.

Осенью 1980 года был введен в действие новый типовой кирпичный корпус Брейтовской центральной районной больницы, куда из старого деревянного здания переехали приемные и лечебные кабинеты. Количество коек было увеличено с 50 в 1951 году до 75.

Фото: Строительство здания Прозоровской средней школы, 1988 год.

Брейтовский район в XXI веке.

В XXI век Брейтовский муниципальный район вступил как самый удаленный от административного центра Ярославской области. Эта удаленность во многом и определяет его социально-экономическое развитие. Основной отраслью экономики является сельское хозяйство, правда, в достаточно ограниченном виде - выращивание овощей, производство мясомолочной продукции, промышленный лов рыбы. В районе сохранилась лесопереработка, перспективной отраслью экономики постепенно становится туризм (спортивный, экологический, сельский). Сравнительно неразвитой остается транспортная и энергетическая инфраструктура, промышленный сектор традиционно практически отсутствует.

На протяжении всего XXI века в районе сокращается численность населения. Основными причинами этого стали миграционная и естественная убыли. При этом в числе выбывших наблюдался рост лиц трудоспособного возраста. Другой проблемой стал высокий уровень смертности. По состоянию на 2011 год численность населения района составила чуть более 7000 человек, к началу 2018 года – чуть больше 6000 человек, из них 49% - люди пенсионного возраста. Район остается самым малонаселенным я Ярославской области, на его территории находится 166 населенных пунктов. Преобладают пункты с численностью жителей до 25 человек (88 деревень), в 25 деревнях нет постоянных жителей. В настоящее время ни один населенный пункт Брейтовского муниципального района не газифицирован. Для приготовления пищи и других бытовых нужд население использует сжиженный газ в баллонах.

В советский период территорию можно было охарактеризовать как район с развитым сельским хозяйством. Негативные последствия невнимания в 1970-1990-х годах к удаленным сельским территориям, непродуманные реформы 1990-х годов привели к значительному снижению объёмов производства сельскохозяйственной продукции. С закрытием осенью 2005 года Брейтовского сырзавода проблема сбыта молока резко обострилась, животноводство стало убыточным. В 2008 году сразу восемь сельхозпредприятий из 12 зарегистрированных в районе ликвидировали крупный рогатый скот. Всего по району за 2008 год поголовье уменьшилось на 396 голов, в том числе коров - на 268 голов. По состоянию на конец 2017 года в районе стабильно осуществляли производственно-финансовую деятельность всего 10 сельскохозяйственных предприятий и 2 крестьянско-фермерских хозяйства. Из 10 хозяйств 6 работали стабильно, развивая производство, занимаясь молочным скотоводством, выращивая зерновые и зернобобовые культуры, многолетние травы на корм скоту, картофель и овощи. Это СК – колхоз имени Ленина, СПК колхоз «Старатель», ООО «Полёт», ООО «Брейтовчанка», ООО «Агросфера», ООО «Современное хозяйство №1».

В первое десятилетие XXI века визитными карточками района были СПК колхоз «Старатель» (свиноводство) и брейтовская птицефабрика «Русский век». Брейтовские свиноводы к тому времени освоили датскую технологию выращивания свиней, не имели проблем с кормами (550 гектаров собственных полей), наладили сбыт. Особая ценность «Старателя» заключалась в том, в том, что комплекс – это синтез старого и нового, он был создан на основе успешного межколхозного свиноводческого комплекса, работа организована в помещениях ещё совет­ской постройки. Такие свинарники в 1990-е годы повсеместно превращались в развалины, а здесь сохранены,  модернизированы. Птицефабрика в начале XXI века стала гордостью не только района, но всей Ярославской области. Фабрика «Русский век» действовала по принципу «компактного производства» с использованием европейских технологий и оборудования. Однако компактность «Русского века» относительная: начав в 1999 году с 20 тысяч кур, птицеводы довели их поголовье до 126 тысяч, а в 2010 году - до 135 тысяч птиц. 79 тысяч яиц производила фабрика ежедневно, успешно продавая их в Тверь, Вологду, Московскую область.

Во второе десятилетие XXI века более известными стали овощеводческие сельскохозяйственные предприятия Брейтовского района – ООО «Агросфера» и «Современное хозяйство №1». Здесь выращивают морковь и свёклу, дайкон и картофель. Причём с последней культурой брейтовские аграрии добились особых успехов. Местный семенной картофель, выращиваемый предприятием «Агросфера», реализуется не только на территории области, но и отправляется за границу, где он уже получил высокую оценку голландских экспертов. Брейтовская компания «Прометей» является одной из ведущих в стране по производству и поставкам современного и экологически чистого твердого топлива – древесных топливных брикетов (спрессованных из остатков древесины), которые используются в котельных и подходят для всех видов котлов, печей и каминов.

Фото: картофельное поле в ООО «Агросфера».

Сравнительно новым, но активно развивающимся направлением экономики Брейтовского района становится туризм. В его основе лежит уникальная природа, удаленность от городов и транспортных магистралей и потому – экологическая чистота  территории. Здесь расположено несколько десятков мест отдыха самой разной ценовой категории и уровня комфортности – от сравнительно дешёвых гостиниц для сезонных рыбаков до комфортабельных баз отдыха и отелей семейного типа. В районе развивается несколько направлений туристического отдыха: сплавы по рекам, пробеги на велосипедах, квадроциклах и снегоходах, посещение памятных исторических мест, паломничество, знакомство с уникальными объектами деревянного зодчества. Берег Рыбинского водохранилища на территории Брейтовского района интересен любителям водных видов спорта и водного туризма. Этому способствует выгодная роза ветров, позволяющая заниматься любимым видом спорта практически каждый день во все времена года. Центр водного спорта «Ветрено», расположенный на Черкасовском мысе напротив Брейтова, развивает виндсерфинг, кайтсерфинг, вейкбординг, исторический дайвинг, в том числе по затопленным святыням Мологского края. Здесь проходят  музыкальные фестивали, спортивные праздники, мероприятия социально ответственного туризма.

Фото: спортивные занятия в центре водного спорта «Ветрено».

В Брейтовском районе сформирован и успешно реализуется календарь мероприятий, интересных местным жителям и туристам. С 1992 года брейтовская центральная библиотека проводит ежегодные краеведческие чтения «Из истории родного края», в них принимают участие местные краеведы, а также исследователи из Ярославля, Рыбинска, Москвы, Санкт-Петербурга. С 1994 года в Брейтовском районе проводится один из старейших на территории Ярославской области футбольный турнир. Он посвящён памяти бывшего защитника местной футбольной команды, сотрудника редакции газеты «Брейтовские новости» Александра Богаченко. Инициаторами выступают редакция газеты, администрация района, брейтовские меценаты. Между собой соревнуются команды нескольких муниципальных районов Ярославской области. В 2015 году турнир был включен календарь Дней массового футбола Союза европейских футбольных ассоциаций. С 2003 года каждое лето в ночь с 6 на 7 июля в Брейтове организуются Мологские стояния памяти. Несколько сотен паломников приезжают почтить память затопленных Рыбинским водохранилищем территорий. Первые стояния на берегу Рыбинского водохранилища были проведены в 2002 году в поселке Мякса Череповецкого района Вологодской области вблизи от затопленного Леушинского Иоанно-Предтеченского женского монастыря. Стояния в Брейтове проходят в память не только о затопленных монастырях и храмах, но и обо всей Мологской земле и её людях. В 2009 году в Брейтовском районе заработал туристический маршрут «Ситское кольцо», вскоре был разработан еще один – «Брейтово – старинное село». В туристическом сезоне 2011 года в Брейтово зашло 15 теплоходов, в 2018 году - три. С 2012 года каждую весну в районе проходит благотворительная акция «Белый цветок». Впервые «День белой ромашки», или «День белого цветка», прошел в Мологском уезде, в том числе и на землях современного Брейтовского района, в 1911 году. Акция была всероссийской, собранные средства направляли на борьбу с туберкулезом. После революционных событий 1917 года об акции постепенно забыли. Но позже она была возрождена силами Брейтовского благочиния, администрации района и сельских поселений. Акция сопровождается творческими концертами и благотворительными ярмарками, все собираемые средства расходуются на организацию помощи малоимущим семьям. Каждый июль в Брейтове проходит традиционный День села и День рыбака с обязательным конкурсом рыболовов, катанием на катере, ярмаркой продовольственных товаров, выставкой-продажей изделий декоративно-прикладного творчества, спортивными соревнованиями.

Фото: Мологские стояния памяти, фото: Екатерина Соловьева.

Учитывая удаленность Брейтовского района от Ярославля, а также основных инвестиционных, финансовых, логистических потоков, особое место в его развитии занимают визиты руководителей региона. Такие визиты придают определенный стимул и ускорение, являются большим событием для местной власти, общественности и бизнеса. Социально-экономические и общественно-политические реалии первой четверти XXI века таковы, что именно губернатор и областная власть в первую очередь определяют перспективы развития муниципальных районов. В XXI веке Брейтовский район посещали все работавшие в тот или иной отрезок времени губернаторы.

Анатолий Лисицын (глава региона в 1991-2007 годах) приезжал в Брейтовский район неоднократно. В октябре 2003 года он вместе со своим тверским коллегой Владимиром Платовым открыл новую дорогу, связавшую Брейтовский район Ярославской области и Краснохолмский район Тверской области. Путь до Санкт-Петербурга стал для жителей области короче, правда, тверской участок дороги и тогда, и тем более сейчас оставляет желать лучшего. Уже тогда, 14 лет назад, Анатолий Лисицын сказал про туристический потенциал территории: «Брейтову в ближайшее время предстоит стать одним из центров ярославского туризма». В конце 2004 года Анатолий Лисицын приехал в самую дальнюю часть района – в село Захарино, на местный сельский праздник. Местные жители воспользовались случаем и пожаловались на отсутствие клуба. Спустя пять месяцев клуб начал работу – Анатолий Лисицын выполнил обещание и лично прилетел перерезать красную ленточку на входе реконструированного очага культуры. 

Сергей Вахруков (глава региона в 2007 – 2012 годах). Самым важным для Брейтовского района стал его визит сюда в августе 2009 года. К тому времени он ввел в практику выездные заседания Правительства области, на которых центральными вопросами повестки были именно те, которые касались района, куда выезжала представительная делегация областных чиновников. Выезд в Брейтовский район получился громким. Многие действия районной администрации и курировавших ее областных чиновников были признаны неудовлетворительными. По социально-экономическим показателям район занимал последнее место среди двадцати муниципальных районов области. Самыми проблемными были названы отрасли ЖКХ, сельского хозяйства, здравоохранения, образования. Ситуацию усугубляло отсутствие промышленности, слабый малый и средний бизнес, собираемость местных налогов едва превышала 50%. После посещения района Сергей Вахруков был не просто расстроен, он был зол. «Я надеюсь, что сегодняшнее заседание послужит стартом, толчком к началу принципиального изменения к лучшему качества жизни в районе. Подготовлен план оптимизации сельхозпроизводства – жизнеспособные хозяйства получат поддержку, неэффективные будут ликвидированы или перепрофилированы. Разумеется, без ущерба для жителей района», - сказал он. По итогам выездного заседания была разработана специальная программа действий по Брейтовскому району. Вскоре в целевую программу развития сети автомобильных дорог Ярославской области на 2010 - 2015 годы была включена реконструкция участка автомобильной между Станилово (Некоузский район) и Соколами (Брейтовский район). В 2013 году работы были завершены, что позволило соединить Брейтово и Некоуз еще одной полноценной асфальтированной автомобильной дорогой.

Фото: Сергей Вахруков в Брейтовском районе, август 2009 года.

Сергей Ястребов (глава региона в 2012-2016 годах). Самым запоминающимся стал его визит в район в январе 2016 года. В самом начале года районный центр на несколько дней остался без горячей воды и тепа из-за серьезной коммунальной аварии. Губернатор приехал в район спустя неделю после коммунальной катастрофы, когда самые сложные участки были отремонтированы. И пообещал разобраться: «Виновные есть всегда. Нужно провести ряд исследований, проверок, расспросить людей, как развивалась ситуация.  В таких случаях управленческие решения необходимо принимать оперативно, грамотно и безошибочно, так как ошибки очень дорого стоят». Спустя некоторое время главным виновным сделали главу района, который вскоре ушел в отставку. 

Дмитрий Миронов (глава региона с 2016 года по настоящее время). В Брейтовский район Дмитрий Миронов приехал в декабре 2016-го, менее чем через полгода после назначения. Район стал первым среди всех муниципальных образований области, где новый губернатор с новой командой провели почти целый день, пообщавшись с жителями и с властью, посетив не только районный центр, но и другие населенные пункты. Диалог с населением состоялся, по его итогам брейтовцы получили очередную надежду на решение многолетних нерешаемых вопросов. Были обещаны газификация, поддержка местного сельского хозяйства в целом и отдельных хозяйств в частности, развитие инфраструктуры, участие в реализации на территории района туристических проектов, ремонт линии электропередач до села Захарино и деревни Михальково. Спустя месяц после визита в район Дмитрий Миронов заявил: «Отдельно остановлюсь на газификации Брейтовского района. Это единственный район в Ярославской области, в котором природного раза нет совсем. Мы договорились с «Газпромом» о том, что уже в 2017-2018 годах там завершатся проектно-монтажные работы на газопроводе и строительство газопровода – отвода. Первый газ в Брейтовский район придет уже в 2019 году, а в 2021 году согласно графика будет завершена газификация всего района».

Фото: Дмитрий Миронов в Брейтовском районе, декабрь 2016 года.

«Наш район как был окраиной, так и остался. Он просто брошенный. Годами накапливались проблемы. Если бы они рассасывались и решались, не было бы такого комка проблем, - заявил в 2010 году тогдашний глава Брейтовского района Сергей Карабицкий. «Моложский уезд можно назвать по существу уездом порубежным – местностью, в которой соприкасались чуждые друг другу и разнообразные влияния», - написал за сто с лишним лет до этого, в 1902 году о территории, куда входили и земли современного Брейтовского района краевед Семен Мусин-Пушкин. Эта порубежность характеризует и современное состояние Брейтовского района. Между уникальной экономической и социальной историей предыдущих веков и сегодняшними проблемами и перспективами. Между уменьшением местного населения и активным сезонным заселением. Между стагнирующими традиционными отраслями хозяйства и постепенно развивающимися новыми.

Мост через р. Сить на автодороге Шестихино - Горелово - Брейтово.

Источники и литература:

Берегов А. Брейтовская советская волостная республика навсегда. Сайт REDFLORA. 4 декабря 2017 г. 

Библиотека Ярославской семьи. «Брейтовский край: история, культура, природа, достопримечательности, люди». Рыбинск, издательство «Медиарост», 2017.

Брейтовская центральная библиотека. Из истории пароходства края. Брейтово, 2003.

Бурдин Е.А. Великий исход: начало подготовки территории Рыбинского и Угличского водохранилищ к затоплению (1936-1944 гг.). История науки и техники. 2011. №2.

Гефеле В. Район у самого синео моря. Газета «Северный край». 14 августа 2010 г.

Глоицын А.А. Большая Волга: из истории строительства Верхневолжских ГЭС. Рыбинск, 2015.

Гречухин В.А., Ерохин В.И., Иванов Л.М. Молога. Земля и море / Рыбинск, 2007.

Гречухин В.А. По реке Сить / Москва, 1990.

Журнал «Углече поле». 2013. №5.

История в историях. Тайна битвы на реке Сить.

Коновалов Дмитрий. Брейтово: 400 лет славной истории.

Коновалов Дмитрий. Село Горелово Мологского уезда.

Коновалов Дмитрий. Из истории села Прозорово.

Кузнецов А.В., Бабушкин М.В. Рыбинское водохранилище. Воссоздание моря.

Кузнецова О.В. Летопись Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.: по материалам ярославской областной газеты «Северный рабочий». Ярославль, Рыбинск, 2005.

Марасанова В.М. История Ярославского края в XX столетии: хрестоматия. Ярославль, 2010. 

Молодой ученый. Нарушения социалистической законности в Ярославской области периода Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в материалах пленумов ярославского обкома ВКП (б) и партийных конференций.

Моя Родина Брейтово. История села и района. Группа в социальной сети ВКонтакте.

Мукосеева Карина. Граф, пастух и зоотехник.

Мусин-Пушкин С.А. Очерки Мологского уезда. Ярославль, 1902.

Мюратов В. Поездка с далеко идущими выводами. «Сверный край». 29 августа 2009 г.

Сахаров Н.А. Битва на Сити в летописях, преданиях, литературе. Ярославль, 2008.

Смирнов Руслан. В Брейтове пьют ведрами. Газета «Северный край». 24 декабря 2004 г.

Стяжкин С.В. Тайная война на Волге (1941-1945 гг.).

Трефолев Л.Н. Исторические произведения. Ярославль, 1991.

Управление МВД Росси по Ярославской области. Великая Отечественная война.

Форум Ярославского историко-родословного общества. Брейтовская советская волостная республика (осень 1917 г. - лето 1918 г.).

При подготовке материала использованы фотографии из архива Брейтовского культурно-досугового центра (Дома культуры) и Брейтовской районной централизованной библиотечной системы (Брейтовской районной библиотеки).